Товарищ Резак

Особенно мне запомнился разговор, когда один из порученцев Кота притащил очень полного, с некрасивым и необразованным лицом мужичка. Он был обладателем ценнейшего знания и ел одно из тех блюд, которые нам до сих пор не удалось расшифровать. Один из вариантов цедного алвона. Ел он его в туристической поездке в жаркой стране. С ним было всё сложно. Кошатина помогала мне как могла, задавая очень правильные вопросы, а мужчина морщил надбровные дуги, выпячивал губу и чесал голову, силясь вспомнить.

Ещё когда их везли на экскурсию, в автобусе бесплатно давали пиво и наливали местные напитки. Целью экскурсии был ужин с ночёвкой в этнической деревне. Воспоминания о познавательной экскурсии были весьма смутные. Сразу на въезде в деревню их встречали радостные туземные женщины, украшенные гирляндами цветов. Только на некоторых из них, по чистой случайности, были одеты или трусы, или ливчики, а в руках они держали пузатые бутылки местного самогона. Искомое блюдо было закуской в небольшой миске, и подавалось после второй перемены горячего.

Если бы он был шпион, то всё было бы на порядок легче. Шпион знает, но не говорит, и мне надо было только его отдать в лапы пантере и немного подождать. А если человек честно пытается вспомнить? Из автобуса они уже выходили совсем не трезвые и голые девицы, поставив свои бутыли, помогали им добраться до праздничного стола поддерживая под руки. Потом пьянка, и закуска после смены второго горячего. Путь к одному из редких умений, разумеется, была завязан на этом запахе. Кот требовал результат, изучая мои доклады, и ни о чём слушать не хотел. Ключевые умения вообще не завязывались на простых запахах. Если умение хорошее, по настоящему, так там обязательно будет какая нибудь дрянь вроде цедного алвона.

Мои владения ширились. У меня была целая коллекция запахов, которую я размещал в лаборатории и у себя в квартире. С другой стороны, от соседней квартиры пантеры, мне пробили дырку в стене, объединив обе жилплощади. Моя лаборатория и склад была похожа на избушку сумасшедшей и помешанной на технике Бабы-Яги. Морозильные камеры и холодильники самых последних моделей со стеклянными дверьми были обвешаны вязанками сушёных трав, крыс, ящериц, дохлых птиц и полукопчёной колбасы. Тут было всё. Кучи коробочек, пакетиков, а содержимое холодильников могло заставить содрогнуться самое твёрдое сердце.

Мороженные такосы с глазом коровы мирно лежали рядом с трупом обгорелого воробья, соседями которого были небольшая миска с несколькими суши, кусок шаурмы и свиная почка. Рядом, гордо расположилась сосиска и пара коробочек с конским, свиным и крысиными помётами. Имелась и целая коллекция внутренностей разных животных. Многое приходилось перенюхивать по нескольку раз, а хранить быстропортящееся приходилось в холоде. Кошатина имела неограниченное количество поводов поиздеваться.

Не смотря на все трудности, работа шла весьма бодро. Было несколько закрытых умений, к которым мне так и не удалось подобрать ингредиентов, но несколько линеек вполне себе двигались, обещая рано или поздно стать коробочкой, на которой будет написано умение, а внутри будут лежать жемчужины с номерами и последовательностью приёма. Параллельно я пересортировывал жемчужины согласно обкатанных схем и следил за работой моих комплектов.

В один из дней ко мне в лабораторию зашёл Кот. Он долго ходил между холодильников, рассматривал подвешенных за хвост дохлых птиц, мышей и пучки неведомых трав. Повернулся и вкрадчивым голосом начал.

— Блохастый, у меня к тебе почти личный разговор.

Что-то мудрит котяра. Он обычно сразу начинает с дела, а тут про какие-то разговоры мурлыкает.

— Сразу говорите что надо, товарищ главный конструктор. Вы же знаете, если я смогу, то сделаю.

— Понимаешь, какое дело. В некоторых мирах технология пересадки сознания обкатана до мелочей. Практически все жители получают дополнительные 10–15 лет жизни, но иногда случаются неприятности. Аварии, катастрофы, всё бывает. В этих авариях участвуют и дети. Тогда разум ребёнка пересаживают животным. Не буду о моральных аспектах, но к нам попал такой ребёнок. Они целой семьёй трансплантантов попали. Двое родителей, сестра и но. Все обернулись в заражённых, а он один остался. Чтобы сознание ребенка удержалась, должен быть рост, движение. Здесь мы все молодые и он взрослеть будет слишком медленно и не успеет за развитием сознания. Вариантов других нет, либо он с катушек съедет, либо надо увеличивать массу тела на порядки.

— Это вы про чёрные жемчужины говорите?

— Сейчас не об этом. До того, как родители превратились в заражённых, он их пытался защищать, потом ему пришлось самому спасаться. В этот момент очень большой был стресс и проснулись умения бойца ближнего боя и ещё много чего. Классический вариант стрессового набора. Мы комплектами чёрных жемчужин только массу подтянем, что-бы с головой у него всё было в порядке и всё будет хорошо. Будем из него бойца сильного и могучего выращивать. Он настоящим боевым квазом станет. Если не увеличить массу на порядок, то разум мы не удержим.

— Ну ладно, а я-то здесь при чём?

— При том, что ребёнку нужен воспитатель. Я бы сам взялся, но времени у меня нет и не будет. Ты сам посмотри.

Виляя хвостом, в комнату зашёл щенок-подросток алабая. Это то возраст, когда на морде ещё щенячье выражение, но размер вполне взрослого пса. Знаю я эту породу отлично. Алабай, это всего один окрас у среднеазиатской овчарки, но именно ему приписывают мощь, недоверчивость, решительность и подозрительность. Огромные, у себя на уме псы, всегда будут отличными охранниками для своих.

Котяра лыбился во всю морду.

— Ну как тебе ребёнок?

— Товарищ Кот, я не отказываюсь, но воспитывать бойца я не умею.

— Блохастый, ты не переживай. Кому злить и гонять у нас есть, а вот по-настоящему хитрована воспитать, с этим у нас проблема оказалась, мне самому с ним заниматься некогда.