- Гони, блиааать! – ожил притихший было на заднем сиденье МакСтоун.
Истерика бывшего «напарничка» начинала раздражать все больше: то ли он не был таким раньше, то ли я успел отвыкнуть от мягко говоря «задалбывающей» модели поведения. И без того соображалось с превеликим трудом, еще этот орет и матерится бесконечно, словно красна девица, первый раз угодившая в передрягу.
- Добавь, добавь газу! - орет прямо в ухо, и это в тот момент, когда Герб совершает трудный маневр, на скорости пытаясь вписаться в узкий промежуток улицы. Очередная тележка отлетает от удара бампером к стене. Откуда их столько, когда не один супермаркет не работает?
Пространства меж домами нет совсем – корнэт буквально трется боками о серые стены. Додумайся санти обрушить лачуги в конце и начале улицы и всё: мы окажемся запертыми в ловушке. Я даже не уверен, что смогу открыть дверцу и выбраться наружу. Но ребята санти отчего-то медлят, неужели вырвемся из города без потерь?
Дорога впереди неожиданно расширяется, и корнэт вылетает на перекресток. Герб берет правее, зад снова заносит, но в этот раз водитель справляется с управлением: обошлось без разворотов на сто восемьдесят и заглохшего двигателя.
- Прибавь здесь! - снова орет МакСтоун. И в кои-то веки я с ним согласен: улица впереди широкая и прямая. И даже потрескавшееся полотно асфальта чистое от песка, без видимых рытвин и тележек с мусором.
Герб какое-то время сомневается, после чего вдавливает педаль газа: цифры спидометра замелькали на приборной панели. Корнэт машина тяжелая, подлежит медленному разгону, но уж если скорость наберет, то…
Мир вокруг остановился… Замер… Произошло все настолько неожиданно, что первые секунды растерянно таращился, пытаясь понять причину задеревеневшего тела: руки, ноги не шевелятся, головы не повернуть. Неужели снова Тварь? Но почему не последовало привычного толчка? Хотя какой-тут… когда ежесекундно телепает из стороны в сторону. А мерзкие звуки соскочившей с пластинки иглы? Их было легко пропустить за ревом двигателя и криками не прекращающего материться МакСтоуна. Вселенная, наконец-то он заткнулся! При других обстоятельствах непременно насладился бы тишиной, но сейчас на дороге стояла скрюченная фигурка марионетки.
Меньше всего она походила на человека, скорее на пугало, которому неизвестный шутник нашел неподобающее место прямо по центру дороги. Замерла в шагах двадцати от капота несущегося автомобиля и теперь указывает руками влево: одна конечность идеально вытянута по прямой, другая согнута в локтевом суставе.
Вижу ее лицо: бледное, чуть продолговатое, так похожее на мое. Только глаза абсолютно стеклянные, мертвые, как у того пацана… В памяти всплыл давний случай разборки с Гочей, лежащие трупы у гаражей. Пацана, который просил не убивать, и который так и не встретил бабушку с дачи.
Не о том, не о том сейчас думаешь, Петруха. Что в той стороне, куда указывает Тварюга? Кажется, небольшая улочка с полуразрушенными домами. Одна кривобокая лачуга обвалилась прямо на проезжую часть, образовав небольшой завал. Благо, строили в этом районе не из кирпича, а из говна и глины, потому и препятствие не выглядело таким уж серьезным: рассыпалось и частично превратилось в труху.
Успеть бы только… Резкий толчок бросает вперед, и я с размаху бьюсь лбом о переднее стекло. И снова толчок – это старина Герб ушел на обочину, объезжая очередное препятствие в виде внезапно возникшей череды ям.
- Уходи влево! – ору я ему.
Авосян притормаживает, но поворачивать не спешит. Герб, родненький, только не сейчас, на расспросы нет времени. И марионетка эта, что б тебя бездна забрала! Не могла раньше показаться, тварь тупая.
- Влево, м-мать! – перехожу на великий и могучий, изрядно приправленный матом.
С силой толкаю великана в плечо и тот слушается. Крутит баранку: машина идет юзом, стирая резину о потрепанный временем асфальт. Изоляция в салоне выполнена на высшем уровне, но даже так до ушей доносится противный визг. Тяжелый корнэт резко заваливается на правую сторону, отрывает колеса от земли и…
«Перевернемся и нам хана», - мелькает паническое в голове. Горизонт уходит в бок, машина замирает на двух колесах, словно раздумывая, в какую сторону лучше завалиться.
- Мама! - басит Левон на заднем сиденье, совсем уж жутким, помертвевшим от страха голосом. И корнэт таки решается, вновь опускаясь на все четыре. Срабатывает подвеска, тела подбрасывает вверх, а здоровый Герб так и вовсе с глухим звуком бьется о крышу.
- Какого хера? – орет на заднем МакСтоун.
- Давай, старина, нам туда нужно, – говорю, а сам в душе радуюсь, что за рулем флегматичный Авосян. Истеричный «напарник» точно бы начал выяснять: что, зачем, и почему, при этом орал бы и матерился бесконечно. А Герб лишь вдавил педаль газа в пол и послушно въехал в проулок, разметав ветхую преграду на пути.
ebooksa