Серая радуга

— Кому скажи — не поверят, — пробормотал Кристо, который не очень-то представлял, как он смог бы с помощью своей магии противостоять той же Бестии. Это ведь не щит выставить…

Экстер тяжело вздохнул, словно возвращаясь из глубины непонятно чего.

— Ты ведь знаешь, что сказал бы сейчас Макс? «Традиции»… у него это выходит особенно презрительно, правда? Он из того мира, где наши способности могли бы показаться необъяснимыми… а мы не хотим знать того, что сами не можем объяснить. Объявляем чудом каждое исключение из правил…

— Вы это о Витязе?

Экстер поморщился — его обычная реакция на упоминание героя всея Целестии.

— Так там и правда было чудо, — пожимая плечами, сказал Кристо. — Такое, что… чудо! Его за три тысячи лет повторить не мог никто…

— …кто-нибудь пытался?

Кристо сглотнул, понимая, что задел больную струну, и директор наверняка начнет святотатствовать. Угадал.

— Три тысячи лет не было нового Холдона, не было другой Сечи и не было того, кто, глядя на семерых павших соратников, нашел бы вместо клинка в своих ножнах лишь рукоять…

— А почему? — поставил вопрос ребром Кристо. Хочешь сбить собеседника с толку — переведи вопрос в бок. Этому его еще Дара учила. Экстер, озадаченно глядя на него, погрузился в профессиональные размышления.

— Трудно сказать. Летописцы склоняются к предательству и к тому, что Холдону предрекали гибель от меча Ястанира, так что он постарался, чтобы в нужный час у противника не было оружия. Черной магией объясняют и то, что король не почувствовал разницы в весе ножен…

— А-а, это я слышал. Ему ведь должно было не хватать тяжести клинка на поясе, да?

— Да, этот вопрос занимает историков поныне.

Было довольно любопытно вот так запросто побеседовать об Альтау. Не чета лекциям директора, на которых, если даже кто-то приходил и заставал преподавателя — все обязательно засыпали. Кроме Дары, конечно.

— Так потом, сталбыть, Витязь попросил своего пажа передать ему клинок, а паж сдрейфил, клинок заныкал и умотал на холдоновскую сторону?

Ему как наяву увиделся в кустах грозящий кулак Дары. Даже, кажись, голос ее послышался: «Еще раз выразишься — по башке!» Экстер не заметил. Его больше интересовала живописная форма плывущих по небу облаков.

— Юный Тамариск не подал своего меча и бросился бежать, это верно, — согласился он. — И то, что он потом сражался в войсках Холдона и пал — написано во многих летописях, в том числе в семи из шестнадцати Хроник.

«А в остальных что?» — чуть не ляпнул Кристо, но тут же спохватился, что должен сам это знать, и вопрос переделал:

— А… э-э… есть, кто думает иначе?

— Есть те, кто думает, что это было предательство невольное, совершенное в миг минутной слабости и проистекающее только из страха — и таких немало. Они считают, что Тамариск попросту сбежал с поля битвы и потом долгое время скрывался, пока не покончил с собой, не в силах вынести своего позора. Были очевидцы, утверждавшие, что видели его бившимся на стороне Ястанира в тот день… но никто не мог ответить, куда он делся потом. Многие полагают, что он пал смертью воина и искупил свое невольное предательство. А есть малая часть тех, кто помнит о том, что тело восьмого пажа не было найдено, и считает, что он, как и Витязь, сгинул куда-то бесследно…