Белое солнце дознавателей

Дядя поморщился.

– Если бы мой отец отказывался называть меня дочерью, пока алтарь, – я хмыкнула, – и предки не решат – достойна ли я носить родовое имя? Если он не представил бы меня семье, как полагается?

Дядя молчал – я подошла ближе и втянула носом воздух – права. Пахло табаком, дымом, артефакторной смазкой и… алкоголем. И дядя явно пил не мирийские коллекционные вина из погреба.

– Обиделась бы? – Повторил он настойчиво, и попытался встать из кресла, пошатнулся и рухнул обратно.

Пьян. Дядя – пьян. Это второй раз в жизни, когда я имею честь лицезреть, как сир Кастус Блау… нажрался, как сказала бы Нэнс. Вусмерть пьян.

– Думаю, у меня было бы очень много вопросов к отцу, – ответила я осторожно. Как обращаться с ним, я не понимала. – И я не пошла бы к алтарю, пока не получила бы на них ответов.

– Достаточно.

– Но Данд не я.

То, что Данд пойдет вниз и пройдет ритуал – я знала. Как и то, зачем ему это. Чтобы потом всю жизнь доказывать, что он ничуть не хуже Акселя Блау, доказывать себе и всем окружающим, что он достоин. Доказывать, и умереть из-за этого в конце концов. Дяде бояться не стоило. Данд никогда не был похож на меня.

– Ты знаешь, как его называют за спиной дядя? Как его называют у Хэсау? – я прошла вперед ещё пару шажков. – Мне говорил Люци.

– Люциан слишком много болтает… слишком…

– Его называют неполноценным. Не Хэсау и никогда не будет им, – его учили только управлять силой, но никаких клановых секретов. – Твоего сына называют неполноценным, дядя. Сына, которого ты даже не можешь назвать своим.

– Вон!

Меня вынесло за дверь раньше, чем я успела открыть рот, впечатало в стену – и дверь библиотеки хлопнула прямо перед моим лицом. Чистые свитки рассыпались по коридору вокруг белым веером.

Все пьяные не соизмеряют расход силы.

С пола я поднималась кряхтя, плечо чесалось – хотелось расцарапать до крови, но оставалось только терпеть. Больше всего мне хотелось показать двери неприличный жест и отправиться спать. Просто – спать.

В библиотеке что-то рухнуло, зазвенело, и стало тихо.

Дядя нашел запасы и добрался мирийского? Великий!

Я отряхнулась, собрала свитки, и, помедлив немного, отправилась в гостевую спальню ярусом выше – за подушкой и пледом.

* * *

Сир Кастус спал. Вытянув вперед длинные ноги, неудобно изогнувшись в кресле. Одна рука свисала вперед, и родовой перстень тускло пульсировал на пальце в такт дыханию. Неровно и рвано.