Ребята из Теслы правы. Ночь сегодня и вправду дивная. Звездное небо завораживает, заставляет заткнуться и отдаться созерцанию бесконечного и незыблемого, как и задуматься о тщетности гонки за жизнь, смысл которой действительно теряется, если осознать, что ты для Вселенной — всего лишь песчинка. Сильно ли пострадает берег реки, если исчезнет песчинка? А десять песчинок? Да даже если десять миллионов песчинок сдует ветром, берег останется берегом. Другое дело — небо с миллионами звезд и далеких планет, которые существовали миллиарды лет до нас и столько же просуществуют после того, как от нас останется лишь пыль. Тогда в чем наша суть? Зачем мы здесь? В чем моя миссия? В чем моя важность для Вселенной?
Я мотнула головой, избавляясь от чересчур глубоких рассуждений, конец которым все равно не найдешь, лишь головную боль получишь. Неудивительно, что в античные времена рождалось так много философов. Все те ответы, которые мы сегодня находим в миллионах учебников, они находили просто, наблюдая за окружающим миром. Это поразительно. И в тоже время странно. Потому что я бы многому научила тех древних мыслителей: компьютеры, беспроводные технологии, элементарные законы физики. Но я не смогу без телескопа найти Марс или Юпитер, отличить созвездие Лиры от Кассиопеи, я не смогу объяснить, что за далекий необъяснимый ночной гул я слышу сейчас. Парадокс, но более детальное и глубокое изучение законов мироздания ослепило и оглушило нас. Мы оторвались от реальной жизни, забылись в собственных поисках, и не заметили, как потеряли этот мир. Мы слишком неаккуратно проводили исследования, играли в рискованные игры со смертельными бактериями, и снова парадокс: мы проиграли этим мелким созданиям размером с клетку. Наверное, какая-нибудь вирусная частица сидела так же, как я сейчас на башне Аякса, смотрела куда-то в незримые необъятные дали, поражалась их размерам и размышляла над тем, а насколько велика эта Вселенная, возможно ли ее изучить, подчинить. И в один прекрасный для нее день она нашла способ захватить его. Все равно, что я сейчас взлечу вверх к самой луне и начну захватывать планету за планетой. Это кажется бредом. Но на самом деле с нами все так и произошло. А это означает, что в этом мире возможно все! Самый нелогичный необъяснимый и несуразный сценарий развития событий имеет все шансы на реализацию.
От этих мыслей мурашки пробирают до костей, потому что перестаешь видеть вирус непобедимым. Раз все исходы одинаково возможны, значит и победить эту заразу в наших силах. Просто мы еще не подошли к тому откровению, что постиг вирион, ведь он наверняка миллионы лет потратил на то, чтобы найти механизмы приспособления к определенному живому организму. Чего уж тут говорить про наши жалкие сорок лет после Вспышки? Мы даже близко не подошли к разгадке секретов угрозы, а уже надеемся ее одолеть. Тем более обидно, что вместо того, чтобы объединиться в борьбе против настоящего убийцы человечества, мы продолжаем вести междоусобицы, подражая нашим предкам, которых откровенно называем тупыми. Смешно, конечно. Но как известно, в своем глазу бревна не видишь.
Я сижу на башне Аякса уже второй час. У меня заледенели кисти и кончик носа, кажется, скоро отвалится. Но я не хочу уходить. Впервые за долгое время я нашла уединение для себя и своих мыслей. Это звучит смешно, когда вокруг тебя в маленьких домишках спят сотни людей, а мои боевые товарищи расхаживают по улицам туда-сюда с винтовками на плечах. Но, тем не менее, здесь гораздо спокойнее, чем там на базе в одиночной командирской спальне. Это — истинный покой. Естественный. Не построенный руками человечества, а сотворенный самой природой. Как говорит Бриджит, наш внутренний Леший рвется в дикую среду, потому что там его дом.
- Не спится?
От его голоса я чуть не подпрыгнула! Тигран, как обычно укутанный в сотню слоев одежды, стоял позади меня на балконе второго этажа одного из кирпичных зданий. Башня Аякса, на которой я сидела, практически доставала пола второго этажа. Если бы Тигран захотел подсесть ко мне, ему надо было всего лишь перепрыгнуть через деревянный бортик балкона, и мы бы уже сидели вдвоем на башне с пушкой и сетовали на жизнь как стариканы.
Я вернула взгляд в черное небо. Совсем не хотелось пропускать ни секунды этого драгоценного времени.
- Протокол запрещает покидать базу ночью. Я уже и забыла, как выглядит ночное небо.
- Невозможно бесконечно?
Да, он совершенно прав. Именно так бы я и описала границы мира, границы желаний.
- Еще долго тебе будет сниться эта ночь, Тесса.
Он говорит тихо, и все же я отчетливо слышу его — так тихо вокруг. Наверное, наша беседа слышна в каждом доме.
- Мне снится многое из того, что мы потеряли, — ответила я.
- Зачем же пополнять такие сны?
- Иногда просто нет выбора.
- Выбор есть всегда.
Мне начинает надоедать эта теорема про выбор длиною в миллиард страниц и триллион доказательств.
- Я повторю еще раз, как повторяла Буддисту, и всем остальным: жизнь или смерть — это не выбор.
- Это — лишь твое мнение.
- И оно — командирское!
ebooksa