Фантазии тут же испарились, а улыбка сползла. Я побежала в соседнюю лабораторию.
Кейна я нашла в инженерной лаборатории, где правили наши чудаки. Тут столько проводов и всякого металлолома, что не удивлюсь, если откуда-нибудь из-за угла выпрыгнет робот. Томас, Ульрих, Миша и Кейн столпились вокруг стола и что-то бурно обсуждали.
— О, Арси, привет! Смотри! — подозвал Ульрих.
Я послушно присоединилась к группе вивисекторов, работающих над очередным стальным творением. Патрон. Да уж, робот был бы любопытнее.
— Это патрон с электрическим зарядом, как мини-дефибрилятор! — хвастал Томас.
— Что он делает? — спросила я.
— Останавливает у зараженного сердце, — пояснил Ульрих.
— Заряд такой мощности человека не просто убьет, а зажарит. Но зараженные выносливее, а потому эта крошка вырубает его на пятнадцать минут, — снова похвастал Томас.
Похоже, в основном это была его идея.
— Как вы посчитали, что именно на пятнадцать минут? — любопытствовала я.
Ребята потупили глаза. Ой да ладно! Признайтесь, что зараженные у вас подопытные! Небось, били током до тех пор, пока из бедняги дым не пошел.
— Мы испробовали на Еве, — пристыжено произнес Томас.
Ева — так мы прозвали ту однорукую чудилку, что поймали в лесу.
— Но перед этим десять раз извинялись перед ней! — оправдывался Ульрих.
Этому уважению зараженных их Тесса научила. Не спорю, после того спектакля с Лилит я тоже стала смотреть на них иначе. Оказывается, еще не все кончено с их мозгами, и где-то там на задворках сознания, где соединяется сон и явь, эти люди по-прежнему живы. Но пока они бегают на четырех конечностях, скалятся и рвут людей на части, я не готова вести с ними миролюбивые диалоги!
— Значит, нам больше не надо заворачивать их в гобелены, строить сетки из рабицы и рисковать своими конечностями? — предположила я, вспоминая последнюю вылазку, из-за которой Фабио до сих пор соблюдает постельный режим.
— Именно.
— Аллилуйя. А то Хайдрун уже использовала все шторы с первого этажа. И как он работает?
Наш немой Миша взял FAMAS, который они переоборудовали уже, наверное, раз тридцатый, вставил патрон в патронник и прицелился в компьютерный процессор. У меня глаза на лоб полезли. Нет! Только не компьютер! Миша выстрелил, и заряд вонзился тонкой иглой прямо в процессор. Звук выпущенного на волю тока был таким противно жужжащим, что я едва не зарыдала. Нельзя так жестоко обращаться с электросхемами! Через секунду процессор замкнуло, и из него повалил черный едкий дым. Стоящий возле убитого компьютера Ульрих с огнетушителем доказывал, что они немало процессоров так уничтожили. И в доказательство я увидела черные обугленные куски металла, сваленные в кучу со сгоревшими электросхемами.
Бездушные ублюдки!