— Заткнись и слушай меня внимательно! — перебила Ляжка мою жену.
Я даже не был против такой грубости.
— На Аахен нацелена ракета. У вас есть двадцать минут, чтобы свалить оттуда!
— Да, мы знаем. Арси уже связалась с нами, — ответил Генри. — Тип и мощность боеголовки?
— Согласно схеме «Иерихона», — Томас шерстил чертежи системы из центра управления Нойштадта, — это одноступенчатая твердотопливная ракета LORA, дальность полета до четырехсот километров, ядерная боеголовка, мощность порядка пятнадцати килотонн.
— Это чуть меньше, чем свалилась на Хиросиму, — заметил Легавый.
— Они не успеют убежать, — подытожил Лосяш.
Тогда ляжка сказала:
— Есть бункер?
— Что?
— Бункер, твою мать! Подвал! Бомбоубежище! — кричала Ляжка.
— Есть подвал … не знаю насколько прочный.
— Немедленно валите туда!
Тут уже не выдержал я, перехватил рацию из рук Ляжки и затараторил:
— Генри, пожалуйста, не медли! Бегите туда! Спаситесь! Умоляю спаси ее!
Ляжка грубо отпихнула меня, мол, не время для соплей! Через секунду я понял, что и впрямь дал слабину.
— Мы все поняли! Выдвигаемся! — крикнул Генри.
Я сел в пехотное кресло рядом с невозмутимым Буддистом.
— Надеюсь, они не забудут Ратнабхадру, — произнес он ровным голосом.
Я взглянул на него полный негодования. Мою жену, которую я потерял на сорок лет и чудом обрел вновь, собираются испепелить, отобрать у меня самым изощренным способом, который только мог придумать человек, а этот лысый филиппинец печется о крысе!