Последняя битва

Бриджит

Если я не попала в мир иной, то попала в задницу гигантского каменного титана, в которой мощный пердеж, сносящий людей с ног, сливается с безостановочной диареей и изжогой, где-то за стенками кишечника. Именно так я ощущаю себя — переваренной пищеварительным трактом гребанного циклопа и ожидающей своей участи в его толстой вонючей кишке.

Мать твою, что это было?

Я открыла глаза и толстая кишка гребанного циклопа предстала перед моими гребанными глазами. Огромные валуны валялись прямо перед моим лицом. Я чудом выжила в этом акте дефекации. Слух постепенно возвращался, и изжога за стенами приобрела четкие краски пожара, бушевавшего в ангаре и где-то внутри базы — видимо, обвал был такой силы, что прорвало коммуникации по всей территории базы. Отсюда и стойкий запах канализационных отходов, который смешался с острым металлическим запахом крови, залившим все возможные щели и пространство вокруг.

Я тяжело села, рывком вдохнула — легкие тут же обожгло режущей болью, похоже я провела несколько минут бездыханной. Бронепластины экипировки впились в солнечное сплетение в момент падения после взрыва, на самом деле я отделалась минимальной травмой, потому что голова цела, руки-ноги на месте. Вселенная пощадила меня. Какая она благосклонная сегодня, мать ее!

Но не в отношении других.

Когда я смогла встать, то обнаружила, что большую часть ангара завалило камнями и валунами. Сотни солдат были погребены заживо, три бронетранспортника с людьми внутри прижало булыжниками размером с глаз этого самого циклопического титана с несварением, который обрушился на нас сверху. Из щелей бронетранспортников ручьями текла кровь. Я даже не хотела представлять себе эту смятку.

Запищали датчики движения. Ох как я ненавижу этих минипищалок! За всю жизнь они столько не пищали, как сегодня! Я поняла, что ангар завалило булыганами так, что его разделило на зоны: кто-то продолжал двигаться за стеной из камней прямо передо мной. Был это выживший солдат или зараженный понять сложно, но это меньшая из наших бед.

Вот прям конкретно меньшая!

Потому что с одной стороны мы тут заперты в темнице без окон и дверей вместе с оставшимися в живых кровожадными чудовищами. А еще мы погребены заживо. А еще я вижу, как просыпается гребанная Тесса, одержимая бесом. Черт возьми, я еще никогда в жизни так не ненавидела ее, как сейчас. Это ж какая из нее сумасшедшая бывшая твоего парня? Она ж кишки людей жрет!

— Калеб, — позвала я.

В наступившей тишине мой голос прозвучал так громко.

Где-то за валунами стонали люди, рычали чудища, кто-то звал на помощь. Но за весь день впервые больше не было слышно ни выстрела. Стрельба продолжалась за пределами Нойштадта. На подступах к горе все также шла война, в сердцевине базы все также шло выживание людей. А мы в самом эпицентре бойни словно вошли в параллельный мир, в который звуки из других миров доносятся очень приглушенно, как через плотную занавесь.

— Я здесь, — прохрипел Калеб.

Я нашла его где-то за лабиринтом валунов. Лицо заливала кровь, но также как и меня Вселенная пощадила этого сукиного сына, который выбирает сумасшедших стерв себе в бывшие. Ты хоть видел, что она творила сегодня? Ну разве это не пипец?!

— Где Тесса? — первым делом спросил он.

— Оживает, — ответил восставший из земли Сопля.

Еще один гребанный счастливчик.

Я смотрела на бессмертную дрянь, которая никак не подохнет. Нет. Не Тесса. Тесса — моя подруга до гроба, мы клялись в верности друг другу. Я ненавидела чудовище, в которое она превратилась. Ненавидела саму ситуацию, которая вынудила ее на этой пойти. Ненавидела себя за то, что осознавала необходимость убить ее. Вообще ненавидела свою жизнь! Неужели недостаточно дерьма мы уже вынесли? Когда ты уже нажрешься нашей болью, гребанная судьба?

Я проверила Фелин. Жива. Значит платформа на спине Рафаэлки не покорёжена, а это значит, что возможно гигант еще жив. Он с частью Маяка и Теслы остался снаружи. Эти парни нас вытащат. Выкопают. Вот только к этому времени надо бы провести смертельный экзорцизм.