Я сверился с картой, на которой Трутень отметил жилище должника, по имени Эрван, его дом располагался на окраине, рядом с водонапорной башней.
– На окраине? Что-то у меня плохое предчувствие, – поежился Менч.
– Да, брось, что может случиться? У нас куча стволов и других игрушек, а у местных лишь кремнёвые пуколки, – оскалился Олктис, похлопывая по висевшей на поясе кобуре.
– Лучше не расслабляйтесь, – сказал я. – Мало ли, что.
Меня обстановка тоже напрягала: как-то уж слишком тихо. Все жители сидят по домам, ни одного алкаша, который горланит песни на всю улицу или отливает за углом. Ладно, с алкашами перебой, может, спят все. Где собаки или кого волколаки могут завести в качестве домашних животных? Нет, слишком уж тихо.
– Не паранойте, – пробасил Борлис, – мы, со стариной Тиси, – так он называл Олктиса, – вас прикроем.
– Точно! – кивнул тот.
Может, они и правы, и я излишне параноил, но, как показала жизнь в их мире: лучше быть живым параноиком, чем мертвым оптимистом.
Когда мы добрались до жилища Эрвана, солнце село и начало смеркаться. В окне домишки горел свет. Я поднялся на крыльцо и кулаком, сильно, постучал в дверь.
В окне забегали тени и через несколько минут, из-за двери донесся настороженный женский голос:
– Кто там?
– Мы от ростовщика Трутня! Нам нужен Эрван! – сообщил я.
Послышался скрежет замка. Дверь со скрипом отварилась, из-за нее показалась волчица в черном платье и черном чепчике.
– Как вы смеете заявляться в наш дом?! – прорычала она.
– Я могу видеть Эрвана?
– Подите прочь!
– Истеричка, – проворчал я, без лишних церемоний отодвинул её в сторону и вошел в дом.
Внутри никого не было. – И, что это значит?
– Она убежала, – сообщила вошедшая следом Хэл.
– Твою мать…