— Ты убил моего сына, — завел он старую песню. — Убил моего брата. Убил двух моих племянников.
Первая стычка показала, что он не уступает мне в характеристиках. Скорее всего, бонусы, которые давал ему полный сет его навороченной брони, компенсировали местные ограничения, а может быть, еще и давали ему что-то сверх того.
В искусстве же владения мечом он превосходил меня на две головы, если не на три, и его сценарий поединка стал мне понятен. Он собирался неторопливо резать меня на ленточки, одновременно с этим капая на мозги перечислением своих потерь.
А поскольку у меня не было нормального оружия (меч в зачет не идет, он тут просто так, для антуража) моей главной и единственной ставкой была неумираемость, и если она в ходе боя с меня не спадет, то в долговременной перспективе шансов у Черного Змея немного. В конце концов он устанет меня царапать, тут-то я ему шею и сверну.
Но пока с этим были определенные проблемы. В смысле, он не уставал, а я не мог до него добраться.
И я даже не могу сказать, что он был особенно быстрым. Его огромный, накопленный за века боевой опыт позволял ему читать все мои движения, разгадывать мои намерения, и каждый раз он оказывался вне зоны поражения моего клинка.
И за каждый такой раз он наказывал меня тычком меча или кинжала.
Это было не столько больно, сколько унизительно.
И еще это меня неимоверно раздражало.
Я не питал никаких иллюзий на свой счет.
Понятно, что вторая позиция общеигрового рейтинга не делала меня вторым лучшим бойцом Системы. Думаю, что такого вообще нет, непобедимых людей не существует, у каждого есть свои слабые места, в которые можно ударить, каждый рано или поздно может встретить свою Немезиду, и даже Гарри Я Тут Учу Брюса Драться Борден может зевнуть в неподходящий момент.
Понятно, что я в любой момент мог встретить бойца, который бы оказался круче меня. Это нормально, это естественный ход вещей.
Но меня бесило, что этим бойцом оказался Мормаэт.
Чувак, объявивший мне вендетту и устроивший за мной натуральную охоту, которая мешала моему и так не самому простому игровому процессу.
На трибунах не стихал гул.
Подавляющему большинству почтенной публики было глубоко фиолетово на наши разборки, они пришли сюда только из-за скуки и отсутствия других развлечений, и их симпатии были на стороне того, кто давал больше зрелища. А эльфийский князь в золоченых доспехах, филигранно владеющий мечом, пришедший сюда с кучей гвардейцев, да еще и публично излагающий свои ко мне претензии, был тут вне всякой конкуренции.
Но мнение почтенной публики — это последнее, о чем стоит задумываться, когда тебя старается убить главный эльфийский диверсант.
После шестого укола до князя наконец-то начало доходить, что что-то идет не так. Наверное, по всем его прикидкам в это время я уже должен был если не падать на четвереньки, то хотя бы истекать кровью, подволакивать ногу, держать меч трясущимися руками и вообще демонстрировать всяческие признаки слабости и скорого конца, и полным свинством с моей стороны было то, что я этого не делал.
Он снова пошел на меня, снова с легкостью преодолел мою пародию на защиту, и все с той же раздражающей легкостью воткнул меч мне в живот.
Это был уже не укол. Это был удар, призванный нанести серьезные телесные повреждения. Меч проткнул меня насквозь, и на этот раз князь решил его сразу не вытаскивать. Вместо этого он попытался провернуть его в ране.
ebooksa