Сирени.
— Жир и пепел — судьба таких пар, — сказала одна девушка другой, и группа рассмеялась.
Я даже не обратил на них внимания, а вот Сирень сразу подтянулась.
— Эй, ты, патлатая! — тут же позвала она. — Крути педали, пока не дали.
И кинула той прямо в волосы окурок.
А дальше всё пошло-поехало. Пока одна, крича: «Ах ты шлюха!», пыталась вытащить из волос окурок при поддержке своей подружки и, как я понял, парня, второй направился к Сирени с явно недобрыми намерениями.
— Ты не попутала, тва…
Когда он попытался толкнуть Сирень, та просто ударила ему в челюсть, уложив прямо на месте. Нет, он не отключился, но и встать не мог.
— Петуху голоса не давали, — отчеканила она, перешагнув его, после чего направилась сразу к тем трём.
Парень только выступил ей навстречу, открывая рот, а Сирень уже ударила его в нос. Тот схватился за лицо, отвернувшись и отойдя на несколько шагов назад. Между ладоней у него капала кровь. Я не думаю, что они бы вообще стали нас трогать, скорее бы просто поругались, и всё, как это было раньше. Наша школа была довольно дисциплинированной, и учились там дети из воспитанных семей.
— Повтори, что ты вякнула, сучка? — подошла к той девушке почти вплотную, от чего та аж отшатнулась назад.
— Ты чего, больная, чт… м-м-м… — это Сирень схватила её за подбородок. Вторая вообще отошла от греха подальше на несколько шагов.
— Слушай сюда, сучка, я повторю ещё раз. Вали отсюда, пока я тебе пасть не порвала.
На этом, в принципе, всё и кончилось. Она оттолкнула её и вернулась к машине.
— Погнали. Этот район меня раздражает, — прошипела она.
К тому моменту компания из четырёх, слегка потрёпанная, но целая и здоровая, испуганно поглядывая на Сирень, быстро уходила, постоянно оглядываясь. Они словно боялись, что она сейчас на своём хэтчбеке попытается их задавить.
— Ну и стоило это того? — поинтересовался я.
— Да тебе вообще всегда насрать! Ты непробиваемый тормоз просто, — отмахнулась она.
— Ну дуры, можно было просто не обращать на них внимания.
— Вот потому они такие охуевшие. Думают, что им всё можно.