Похоже, игра окончена

— Если в бою?

— Плевать. Это обязательно.

Гархал кивает и возвращается минут через десять.

Из портала выходит сначала орк, а затем алая демонесса с четырьмя короткими рогами. Она держалась за руку, и лишь стоило мне приглядеться получше, как я заметил несколько свежих ран на открытых участках её тела. Но, слава Мне, ничего серьёзного — просто царапины и порезы.

— Слушаю, господин, — сказал девушка и низко склонила голову.

Я объясняю ей всю ситуацию и свои размышления, а затем перехожу к плану.

— Гархал отправит тебя по месту поступившей тревоги. Ты возьмёшь несколько своих призраков и в невидимости исследуешь всё вдоль и поперёк, не попадаясь на глаза врагам. Как только заметишь что-то необычное — сразу же докладывать. Никакой самодеятельности, ясно?!

— Есть, — кивает она.

— Отлично, — киваю в ответ, — Гархал, перенеси её с пачкой призраков посильнее за пару километров от места тревоги.

Орк открывает портал, через десять минут возвращается и переносит меня обратно в храм.

Я выхожу из алого вихря, втягиваю привычный спёртый воздух и устало сажусь на трон из переплавленных клинков.

Пошли долгие минуты ожидания. Ситуация была настолько серьёзной, что я даже не откинулся на спинку трона и не расслабился — вместо этого я облокотился о колени, а играющие нервы заставили стопу отбивать каменный пол храма.

Я не знал, с какими вестями вернётся Гархал. Не знал, что сейчас делает Кейтлин. Не знал, что именно замышляют игроки.

И не знал, как на самом деле близок мой крах.

Всё, что я сейчас мог — просто сидеть и ждать. Искренне верить, что хоть сегодня я окажусь умнее.

Я просто ждал. Минуту, две, три, пять. В полной тишине, я слушал биение своего сердца и раз за разом отгонял картину провала. Старался не думать о том, что из-за моих действий и самоуверенности я потеряю всё, к чему стремился и о чём мечтал.

Просто старался отгонять эти мысли. Это всё, что я мог.

И у меня не получалось.

Каждую минуту я представлял крах Легиона и разочарование всех, кто мне доверял. Думал, будто неудача — естественна для меня и моих планов. Но несмотря на это, во мне всё ещё оставалась частичка здравого смысла. Она твердила, что ничего ещё не решено, а я не проиграл.

И лишь только поэтому я продолжал смиренно ждать.