Я вновь начал накручивать одну и ту же мысль: «Какой я к чёрту правитель, если не могу спасти ценнейшего воина?» Я вновь начал думать, что опять стал тем ничтожеством, которое не способно защитить дорогих людей.
Вокруг начал витать неконтролируемая энергия. Пространство задрожало, а по моим рукам пошли светящиеся трещины, что знаменовали собой увеличение силы за счёт чистой, пылающей ярости.
От меня слышался гул. Трескались стены.
— Г-госпо…, — уже было сказал Гархал, как я резко поднял руку и остановил его попытку меня окликнуть.
Да, я злюсь, что сижу здесь и заставляю первых своих воинов сражаться в моей битве. Да, меня пробирает гнев и ярость на собственное бездействие.
Но пусть лучше злость сейчас, чем печаль от потери потом. Пусть лучше злиться на бездействие, чем действительно потерять всё, к чему я стремлюсь.
Нужно выжидать. Нужно терпение.
Как я там говорил? «Нет смысла расстраиваться, если не произошло ничего непоправимого»? Да, так и говорил.
И потому, вспыхнувшую ярость я вновь превращу в рациональность. Я дам и Кейтлин чуть больше времени для расправы с врагами. Не буду спешить. Может быть, сейчас они справятся, и я не буду рисковать своей жизнью?
Но если даже так они не выиграют, то, естественно, я полечу их спасать. Я не брошу их в беде.
Наверное, из меня херовый полководец.
— Господин, — через пять минут ответил Гархал, — Новый призыв. На сей раз от Шезму.
— Лети и узнай.
Орк кивает и телепортируется, а я, смотря ему вслед, напряжённо вздыхаю, бросаю взгляд на разрастающиеся трещины и начинаю ждать.
Жду минуту, две, три.
На четвёртую я вновь застучал пальцем по трону, продолжил вглядываться в пустоту и ждать. Ждать, ждать и ждать.
Вместе с напряжением рос и мой гнев. Всё вокруг затряслось, а выделяемая энергия Лени телекинезом сминала всё вокруг носителя маски. Лопались стёкла, трещала сталь, крушился камень под ногами.
А я ждал. Ждал и ждал. Сначала минуту. Затем ещё. И ещё. Две минуты, три, пять.
Я ждал, словно жалкий трус. Ждал и молился, чтобы «взрослые решили за меня все проблемы». Но я не дожидался, сколько бы ни сидел.
«Да какого чёрта?!», — сжимаю подлокотник и расплавляю железо под рукой, — «Какого чёрта он не прилетает?!», — маска затрещала, — «Нет… нет-нет-нет! Этого не может, блять, быть! Этого просто не может быть!»