От слов Белкина Мише стало не по себе. Возможно, сейчас от него – его решения, его усердия в попытках докопаться до истины, его веры или, наоборот, неверия, зависит жизнь Ильи!
– Он не живет на Октябрьской. И не жил никогда. Так что, скорее всего, я ошибаюсь, – сказал Миша.
Анатолий Петрович поправил очки – и в этом жесте Михаил узнал Илью. По спине пробежал холодок. Происходящее стало казаться еще более нереальным, сумасшедшим.
– Она выбирает жертв вовсе не по их прописке. Я это тоже не сразу понял, потому и вел записи обо всех жителях Октябрьской. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что почти все убитые жили именно на этой улице, так что они подвержены б
– По какому тогда принципу…
Белкин, словно бы не заметив Мишиной реплики, продолжал:
– Я понял, что ошибся, когда появилась первая жертва, никогда не жившая на Октябрьской. Тогда до меня дошло, что… – Он перебил сам себя и посмотрел на Мишу воспаленными глазами. – Как они познакомились? Ваш друг и та девушка?
Миша задумался, припоминая.
– Точно не знаю. Илья сказал, что был у меня на работе, тем вечером они и познакомились. У меня было ночное дежурство.
Анатолий Петрович прикрыл глаза рукой.
– Выходит, ваш друг заглянул к вам поздно вечером?
– Кажется, он ушел от меня около девяти или в половине десятого. Говорил, что хочет успеть на автобус. У него нет машины.
– Получается, он вышел и по пути к остановке встретил ее.
– Или в автобусе.
Белкин вздохнул.
– Дай Бог, чтобы в автобусе. Тогда ему ничего не грозит. Но если все случилось на Октябрьской, то это точно она. Она ищет их поздно вечером, на этой улице, потому что… – Анатолий Петрович с трудом сглотнул, как будто что-то мешало ему говорить. – Потому что все началось именно там. Там случилось Происшествие.
Он произнес последнее слово так, словно это было название всем известного события, вроде Олимпиады или кинофестиваля в Каннах.
– Что за происшествие? – спросил Миша.
Не отвечая, Белкин встал и вышел из кухни. Вскоре в комнате за Мишиной спиной что-то скрипнуло – очевидно, открылась и закрылась дверца шкафа, а спустя мгновение Анатолий Петрович снова появился возле стола.
В руках у него были плоская бутылка и фотография в деревянной рамке. Он положил рамку на стол стеклом вниз, достал из навесного шкафчика две хрустальные рюмки.