— Больно, да?
— Заткнись! — заорал Джиан.
Когда больно, злость кажется спасением. Злость и боль — идут рука об руку. И доводят человека до грани.
— Ладно, не переживай, сейчас отпустят, доберёшься до своего тайничка с таблетками — и сразу станет легче, — попытался я ободрить его. Нахрена? Сам не знаю. Просто как-то смешно было всерьёз считать врагом этого… Этого.
Джиан замычал и отвернулся.
— Нет таблеток? — удивился я. — Всё спустил на пиво? Ну как же так, Джиан…
— Закрой свою вонючую пасть!
Вернулась Яню с подносом, на котором лежали салфетки, бинты и какие-то склянки.
— Что это? — бросил Джиан взгляд на поднос. — Дайте что-нибудь от боли!
— Не полагается, — ласково сказала Яню и принялась распылять на ожог спрей.
— Да ладно, я же знаю, что вы всем даёте! — простонал Джиан.
— Что-что? — Яню перестала распылять и с удивлением посмотрела на Джиана. — Что ты такое обо мне знаешь? Подожди, я верну доктора Янлина, он должен это услышать. Обвинение серьёзное, если на меня пала хотя бы тень подозрения, я не должна больше занимать этот пост.
Она встала. Действительно собралась куда-то идти.
— Стойте! — взвыл Джиан. — Я пошутил, ясно?
— Глупая и жестокая шутка.
— Прошу… прошу прощения, ладно?
— Ладно, — смилостивилась Яню и продолжила обработку.
— Эй, Джиан, — окликнул я. — Могу тебе ссудить свою вечернюю таблетку, хоть ночь поспишь нормально. — Я уже знал, что от сильных болей ученики вкидывают по две-три таблетки. Не все копят их ради товарообмена. И Джиан уставился на меня каким-то совершенно диким взглядом. А я, выдержав паузу, добавил: — Завтра к вечеру вернёшь пятьдесят, только и всего.
Прежде чем Джиан опять поднял вопль, Яню тихо и мягко сказала:
— Если Лей согласится отдать тебе таблетку, я могу выдать её авансом сейчас. Но для этого нужно попросить Лея. Вежливо.