Тао грохнулся спиной на песок и застонал.
— Просил же не орать! — шикнул на него я. — Вставай давай!
Тао поднялся. Даже ночью, в неверном свете луны, было видно, что он обижен и недоумевает.
— Слушай, ты вообще дальше своего носа хоть что-нибудь видишь? — не выдержал я. — Когда пройдёшь испытание и станешь борцом, тебе придётся постоянно тренироваться. Тренировки борцов — это в первую очередь спарринги. Ты должен будешь бороться с этими ребятами, — я кивнул на спальное крыло борцов, — и при этом не забывать, что они — твои друзья. Может, начать привыкать уже сейчас?
Кажется, он призадумался. Я нашёл верную дорожку к его немудрёному сердцу, вовремя заменив «если» на «когда». «Когда пройдёшь испытание», да, так лучше.
— Меня просто ломает, — пробубнил Тао.
Ломало его не сказать, чтобы прям сильно. Всё-таки волевые установки — великая вещь. Даже если их дают со стороны.
— Долго тебе ещё расплачиваться?
Тао вместо ответа кинулся на меня. Я повторил тот же самый бросок. В этот раз получилось чётче. Кроме того, я задержал руку Тао в своей руке. Понял, что могу её выкрутить, вывихнуть, сломать.
— Серьёзно. — Вместо того, чтобы выполнить болевой приём, я помог Тао подняться. — Сколько можно было проиграть за раз? Ты что, вообще не думал?
— Десять таблеток, — пробурчал Тао и попытался ударить меня в живот.
Это уже вовсе выглядело нелепо. Я перехватил его руку и сам толком не понял, что делаю. Какое-то быстрое, резкое движение. Тао закричал, полетел кувырком.
— Тихо ты! — Видение-воспоминание развеялось так же неожиданно, как и появилось. Я присел рядом с корчащимся на песке Тао. — Больно?
— Конечно больно! Ты мне руку сломал!
— Не сломал. Максимум — растяжение. Так сколько ты проиграл, Тао?
— Десять таблеток, — проворчал он, сев на песке.
— Всего? Так ты уже вот-вот расплатишься.
— Я процент отдаю.