Пуля встретился со мной взглядом и вздохнул. Гильза была неплохой девушкой, но тупой, как пробка. Сейчас с ней спорить будет равносильно попытке сдвинуть фонарный столб. Она же кивнула, будто отстояла свою точку зрения, после чего развернулась обратно ко мне.
— Тебя зашьют, можешь не беспокоиться.
— Не буду, — кивнул я.
Упомянутая медсестра приехала только через полчаса. Прокуренная, худая, бледная, с мешками под глазами, уставшая не то что от работы, от самой жизни. Ей было всего двадцать три.
И именно в её нежные руки я попал. Предварительно меня обкололи наркотиками, чтоб мне не было больно. Я старался всеми силами сохранять спокойствие и держать себя в руках, но это давалось мне с трудом. Хотелось поговорить, смешило каждое движение и было вообще похую… ю-ю-ю…
— Мышцы покромсаны слегка, — вздохнула сестричка-медсестричка.
— Всё хуёво? — спросил Бурый, выглядывая из-за её плеча.
— Нет, наоборот, поверх прошло. Мышцы немного порваны, но… я подошью там всё как смогу, сам понимаешь.
— Да, хоть как-нибудь.
— Без нагрузок. Пусть всё срастается. Это недельки две, а потом ещё реабилитация…
— Автомат держать сможет?
— Да, сможет, только без фанатизма. У тебя есть нюхнуть? Руки дрожат немного. Сегодня была тяжёлая смена просто. Автобус смял три легковушки. Из операционной не выходила все двадцать четыре часа.
— Сочувствую, — похлопал он её по плечу.
Потом послышались два характерных шмыга носом и её облегчённый, более бодрый голос.
— Спасибо… Так, ладно, приступим. Сначала подошьём мышцы, потом кожу. Кто-то должен будет подержать ранорасширитель.
— Француз! — тут же позвал Бурый.
— А чего я-то?
— Ты у нас повар, с мясом обращаешься, вот и держи, — тут же нашёлся он. — Здесь то же самое мясо.
А мне было плевать… Интересовало лишь то, сможет ли мне отсосать Гильза, если я её урву из цепких рук брата. Думаю, да, она соснёт… Твою же за ногу, что за мысли? Никогда не думал о том, чтоб трахнуть Гильзу в её мягкую попку или загнать… чёрт… Меня всё-таки понесло. Как бы подобное вслух не сказать.
Сшивали меня действительно долго. Я успел и уснуть, и проснуться, и погрустить немного, и помечтать. Чувствовал, как копошатся в моей спине, но особо не обращал на это внимание, так как было не больно. По ощущениям, будто опарыши в ране копошатся… фу-у-у! Какая мерзость… Меня, кажется, не отпустило до сих пор…