Но я боюсь. Боюсь, что слишком молод, ведь мне всего шестнадцать. Что слишком слаб во всех смыслах. Что у меня ничего не получится. Да, я волнуюсь насчёт этого, словно перед грандиозным событием, которое сотрясёт мир.
Хотя мир не сотрясёт, но вот город точно, это как пить дать.
И пока я погружался в свои проблемы, так же волнуясь и боясь будущего, помноженного на неизвестность, услышал тихое шмыганье носом. Обернулся и увидел, как Саки склонилась над свёртком, пряча лицо.
Глава 99
— Саки, ты чего? — позвал я её.
Ответом мне был глухой голос:
— Ничего.
— Прямо-таки ничего? Что произошло, Саки?
Я на мгновение перенёсся на несколько минут назад, когда вошёл в квартиру. С покрасневшим лицом, с красными глазами. Другими словами, до моего прихода она плакала, причём пустила не две-три слезы, раз глаза уже сухие, а признаки не прошли.
Пришлось отложить ужин во имя новоиспечённой глупой матери, которую будет успокаивать такой же не очень умный парень, который сам из себя ничего не представляет. Две беды нашли друг друга, называется.
— Саки, что случилось? Тебе кто-то что-то сделал плохое? — тихо, но мягко спросил я, насколько это было возможно с моим хриплым голосом.
— Если да, то что ты сделаешь? Застрелишь их? — пробормотала она.
— Ну, до радикализма мы опускаться не будем пока. Просто хочу узнать, что стряслось.
— Тебе разве не наплевать? — проскочили в её голосе гневные нотки.
— Нет, — покачал я головой. — Было бы наплевать, не пустил бы тебя сюда.
Саки промолчала, прижав к себе свёрток, и, тихо плача, роняла слёзы на одеяло.
— Мне сказали, что лучше бы такая, как я, сделала аборт, — пробормотала она наконец. — Что не мучила бы ни себя, ни ребёнка, не плодила бездомных, которые никому не нужны. Они смотрели на меня, как… как смотрели на меня клиенты, только без вожделения. С презрением. Просто… может они и правы? Как прав и ты?
— Прав насчёт чего?
— Насчёт того, что я буду плохой матерью, — ответила Саки.
— Ладно тебе, — подсел я рядом и приобнял её за плечи. — Я не говорил тебе, что ты плохая мать. Просто сказал, что всё зависит от тебя. Так что это всё ерунда. Пусть они говорят что угодно, но ни один из них не знает тебя. Не знает, что ты пережила и прошла.