Джокер старого сыскаря

22
18
20
22
24
26
28
30

– Сегодня, видимо, неблагоприятный день, – нехотя ответил художник на пристальный взгляд Прыща. – Я, пожалуй, поеду домой, Толик, отлежусь. Лучше завтра плотно поработаем, на свежую голову.

…Жаров был не один. Вместе с ним реставратора ждал майор Кротов. Когда в дверь кабинета тихо постучали, они чуть ли не в один голос с нетерпением крикнули: «Войдите!»

Павел Николаевич за всю свою жизнь только дважды был в милиции, да и то в годы своей бурной хипповской молодости. С тех пор милиционеры были у него не в чести. Он им не доверял, а потому побаивался. Только неодолимое желание очистить себя от подозрений в пособничестве преступникам заставило его согласиться на сотрудничество с полицией. Как человек верующий, благословлённый сохранять икону-образ, заботясь в случае необходимости о её бережной реставрации, Павел Николаевич не мог допустить мысли, что его труд используется не ради удовлетворения духовной потребности заказчика, а в интересах чьего-то алчного обогащения. Реставрация икон была для него не просто работой. Он считал это смыслом своей жизни, исполнением христианского долга, служением Богу.

Внимательно выслушав художника, Жаров вопросительно посмотрел на Кротова. Тот сидел в раздумье, видимо, переваривая услышанное. Решив пока не беспокоить друга, капитан сам заговорил с Кузнецовым:

– Как вы считаете, Павел Николаевич, ваш Прыщ может быть подельником Глорина?

– Да кто его знает? Скрытный он какой-то, увёртистый – это факт. А чтоб с бандитами якшаться… Не могу утверждать, тов… господин майор.

– Да прекратите вы господарничать! Тоже мне, нашли господина… Лучше скажите, только честно: вы дольны своим помощником?

– Если честно, то не совсем. Он не художник. Выполняет лишь вспомогательную работу и то не всегда качественно.

– Тогда взять – и уволить! – Жаров резанул воздух рукой.

– После отпуска я, пожалуй, так и сделаю. Хотя не знаю… У него дочь больная и жена сидит с ней дома, не работает. На что им жить тогда, если уволить Толика? Не по-христиански это получится, не по-людски…

– Где вы с ним познакомились, Павел Николаевич?

– Во время реставрации Крестовоздвиженского собора. Нам нужны были подручные. Вот его и наняли. Он заводил и подносил раствор, растирал краски, устанавливал леса… Всё, что придётся. А потом при разговоре узнал, что мне тоже нужен помощник. Не алебастр месить, конечно… Обещал быстро научиться моим подготовительным и вспомогательным операциям. Без претензий на большее. Да на большее Толик и неспособен… Сначала он действительно добросовестно стал заниматься в мастерской. Но вскоре остыл, начал отлынивать, последнее время часто отпрашивается по личным делам… В общем, мне начинает надоедать с ним возиться, хотя по-человечески и его самого, и его семью жалко. Наверное, всё-таки как только выполню заказ…

– Вы уверены, что этот заказ следует выполнять?

– Я не сомневаюсь, что выполнить его надо в любом случае. Кому потом достанутся восстановленные иконы – дело пятое. Поймите, ведь реставратор – это тот же врач, и он не имеет права отказывать больному в помощи. – От волнения лицо художника покрылось красными пятнами. – А иконы Глорина очень больны. Чтобы в этом убедиться, достаточно было даже беглого осмотра. Их обязательно надо вылечить, товарищ капитан! Иначе они пропадут, непременно пропадут… Допустить это – большой грех!

– Сколько времени займут реставрационные работы? – Жаров был сломлен искренней преданностью реставратора своей профессии.

– По меньшей мере, если предельно плотно работать, месяца три-четыре…

– Ого! Да бандиты за такой срок ещё успеют кого-нибудь ограбить, а то и убить. Полковник нам с майором головы тогда оторвёт и будет прав.

– Успокойся, Саша, – заговорил Кротов. – Брать Глорина сейчас смысла нет, ты сам об этом говорил, и я полностью тебя поддерживаю. Он шестёрка в чьих-то руках, как, возможно, и Прыщ. Нам же нужен туз. Так ведь? Вот и будем работать, а Павел Николаевич станет нашим негласным помощником. Вы не возражаете, Павел Николаевич?

– Да я что?.. Ради Бога! Чем смогу…

– Вот и отлично, – подвёл черту Жаров и встал, давая понять, что разговор окончен. – Спасибо за информацию, Павел Николаевич. Держите нас в курсе событий.