– А почему ты думаешь, что я не проститутка?
– А ты проститутка?
– Нет.
На секунду осекшись, он с облегчением улыбнулся ей:
– Проститутки не работают на мебельных складах. И не встают на работу в семь утра.
Весело слушая его, она задорно дернула плечами:
– Проститутка за деньги, б…дь – за идею.
Не зная, что сказать, он растроганно посмотрел на нее:
– Ты красавица.
– Я знаю.
Снова с ощущением ненужности всех произносимых слов, чувствуя легкость соединения с ней, вдруг ощутив какой-то толчок, бросающий его навстречу ей, он открыто посмотрел на нее:
– Знаешь, у меня иногда бывают приступы любви ко всему человечеству. Я как-то всех сразу вижу и всех люблю. Не только тех, кого уважаю, или только женщин, а всех – и жуликов, и козлов, и всяких там придурков – всех. Потом, правда, проходит, но в какие-то секунды бывает. В жизни всякое приходится делать, но у меня как-то никогда не было врагов, чтобы их заиметь, все-таки надо кого-то ненавидеть, а у меня с этим трудно, я как-то так по-дурацки устроен, что всех понимаю. Поэтому, наверно, у меня ни к кому и злобы нет.
С беспечной улыбкой слушая его, она всезнающе-весело на мгновенье вскинула на него глаза:
– В тебе злобы нет, поэтому ты всех и понимаешь.
Не слушая ее, он вновь посмотрел на нее:
– Ноги у тебя красивые.
Она с комичной серьезностью кивнула:
– Ты говорил.
Со стороны площади накатился ветер.
С ощущением простоты и сказанности он свободно взглянул на нее: