Муайто

Тут уж и весь кокон, не удержавшись на Жертвенной Скале, чуть ли не в мгновение ока покинул тело жертвы, будучи перетянутым по образовавшемуся каналу к новому своему неведомому хозяину. Будто тот через тонкую соломинку жадно и торопливо высосал всё марево, не оставив ни малейшего намёка на его былое присутствие.

Вновь полыхнуло красным. Сильно, безудержно. И ни на какие зарницы не имелось уже возможности списать эти яркие всполохи, ненадолго окрасившие всю пещеру и даже потоки льющейся воды в жуткий кровавый цвет. Злые Боги коротышек приняли жертву.

Обратно устремившийся ярко-красный луч света, точно так же отразившись от каменного черепа, вонзился в череп-навершие коблиттского посоха, заставив его вспыхнуть угрожающе багровым сиянием. Магическая сила, похоже добралась через его палку и до старика, распрямив скрюченную до этого фигуру и наполнив крупной дрожью, часто сотрясающей всё тело. Казалось, невероятная мощь переполнила помолодевшего неожиданно колдунишку.

Длилось это, правда, не долго. Через какой-то миг магическое пламя почти погасло, оставив светящимися лишь пустые глазницы черепушки. Коблитт перестал трястись и вновь сгорбился, приняв вид более подобающий древнему старцу.

Однако на этом мерзкий ритуал не оборвался. Старик-коблитт не покинул скалы, оставив в покое жестоко умерщвлённого пленника. Он призывно взмахнул рукой, и по скале к колдуну ринулось сразу несколько вооружённых каменными топорами коротышек.

Окружив недвижную жертву, коблитты накинулись на неё, словно свора голодных пёсов. Замелькали в воздухе топоры, с громким стуком и хрустом обрушиваясь на мёртвое тело. Ни кровавых брызг, ни хлюпающих звуков при ударах видно и слышно не было. Похоже, вытянуло колдовское заклинание всю кровь вместе с душой жертвы, ни капли не оставив в истерзанном теле.

Муайто, гневно сжавший челюсти до зубовного скрежета, почувствовал, как в ушах и висках рождается яростно пульсирующий перестук. Лицо обдало жаром нестерпимой злости. Вопреки его ожиданиям, части разрубленного тела вовсе не были сброшены со скалы в реку. Нет, гадкие коротышки принялись спешно складывать их в захваченные с собой кожаные мешки, частенько перед этим нагло отгрызая куски от измочаленного топорами мяса. Очень было похоже на то, что останки принесённого в жертву человека коблитты собираются превратить в торжественное блюдо к своему ужину.

Лишь только после того, как команда мясников убралась со скалы, колдун и сам решил покинуть её. Кинул последний взгляд на рыдающую скалу, развернулся и неторопливо пошагал прочь.

Муайто же потребовалось ещё какое-то время, чтобы, придя в себя, выкарабкаться из каменной теснины и отправиться искать другие проходы.

Вот только не нашёл он больше ничего подходящего. Единственная польза от всех похождений — набрёл он на пещерку небольшую в одной из стен которой выход из горы наружу имелся. Самый настоящий, запускающий внутрь яркие солнечные лучи.

От света дневного такая дикая резь у охотника в глазах пошла, что зажмуриться пришлось, слёзы невольные утирая. Даже не успел увидеть, что там за птицы, при появлении орка с перепуга бешено загалдевшие, крыльями захлопали. И самого его хорошенько вздрогнуть от неожиданности заставили. Хорошо хоть, недолго по пещере покружив, наружу всей стаей выметнулись, вновь оставив Муайто в гордом одиночестве.

А когда более-менее боль в глазах прошла, разглядел орк, что через выход обнаруженный выбраться не так уж и просто будет. Потому как вертикальная щель в скале так узка, что через неё не каждый-то и протиснется. Та ещё шкуродёрня.

На всякий случай попробовал пролезть. Тем более голодная диета последних дней, постоянная беготня и недосыпы поспособствовали заметному исхуданию.

Обдирая спину и грудь, почти прощемился-таки наружу. И замер у края, не решаясь сдвинуться дальше ни на пол-ладони. Поскольку разверзлась перед ним самая настоящая бездна. Боязно было даже шею вытянуть, чтобы подальше заглянуть вниз да попробовать разглядеть дно расщелины, разделившей его и противоположную гору, такую же высокую и неприступную.

Только что улучшившееся настроение вновь испортилось.

В самом крайнем случае можно будет, конечно, попробовать и здесь выбраться и, по скалам наверх вскарабкавшись, найти более подходящий для спуска склон. Но лучше уж всё же другой выход из пещер поискать.

Протиснулся назад, удручённо вздыхая. И был приятно удивлён, наткнувшись взглядом на множество птичьих гнёзд, прилепленных к стенам пещерки. Радовали, понятное дело, не сами гнёзда, а яйца, в них обнаруженные. Мелкие, всего с крайнюю фалангу большого пальца, но зато в огромном множестве. По несколько штук в каждом гнезде.

Для давно проголодавшегося орка это была просто замечательная находка. Потому и собирательством яиц он занялся незамедлительно и с огромным энтузиазмом, лишь хвалу Создателям вознеся да у невезучих птиц прощения испросив.

Все яйца не стал забирать, по парочке в каждом гнезде оставляя. Остальные безжалостно раздавил по одному над жадно раскрытым ртом. Как не хотелось пройтись, собирая и оставшиеся яйца, пересилил себя, покинув пещерку вновь отправившись бродить по тёмным коридорам.

И почти всё время блуждания по пещерам не покидали его думы об ужасном обряде, гадким колдунишкой совершаемым. Это ж сколько зла коблитт поганый сотворил, богов своих мерзких ублажая. Скольким душам загубленным дорогу в Пределы Туманные заказал.