Штурмовая группа. Взять Берлин!

Но в ближнем бою, когда велики потери обоих сторон, обозленные победители пленных не берут.

— Какие пленные! Наших сколько полегло! — кричал пехотинец, перезаряжая карабин.

Огромного роста немецкий артиллерист, во френче, с обгоревшими рыжими волосами на непокрытой голове, отшвырнул пехотинца и с ревом пробивал себе дорогу. Он не обращал внимания на тлеющий рукав и сожженную до мяса кожу.

Свое оружие он потерял или выронил. Матвей Шмарев, оказавшийся у него на пути, увидел несколько медалей и значков на груди. Среди них выделялся серебристый орел со свастикой в когтях. Артиллерист больше надеялся на свою силу.

Он с легкостью сбил с ног Матвея, который был далеко не слабаком, и, пригнувшись, бежал к бункеру. Кто-то выстрелил вслед. Пуля вырвала клок штанины, немец продолжал свой быстрый бег.

— Уйдет!

Шмарев дал очередь с земли. Пули хлестнули артиллериста поперек широкой поясницы и словно переломили пополам.

Унтер-офицер бежал в другую сторону, огрызаясь автоматными очередями. Пехотинец поймал на мушку спину и выстрелил из винтовки, свалив унтера на бегу.

Шмарев хотел добить шевелившегося артиллериста, но увидел, как тяжело сползает по лестнице младший лейтенант Шевченко. Понял, что тот может свалиться с высоты, и побежал на выручку. Подхватил обмякшее тело:

— Сейчас… сейчас спустимся.

— Как там наши? — с трудом шевеля обожженными губами, спросил Шевченко.

— Дот горит, а наши здесь. Добиваем гарнизон.

Сквозь туман в глазах младший лейтенант не видел многочисленные мертвые тела возле дота. И наши и немцы лежали рядом. На некоторых лицах застыло выражение ненависти, которое не смогла стереть даже смерть.

Глава 6. Бункер

Бункер взять не удалось. Оставив боевое охранение и посты вокруг разрушенного дома, оказавшегося крепким орешком, капитан Ольхов отвел людей на отдых. Разместились в двухэтажном особняке с выбитыми окнами и проломом в крыше, но вполне пригодном для ночлега.

Часть бойцов ночевали во флигеле и соседнем доме. Подходы перегородили танками, в которых по очереди дежурила часть экипажей. Возбуждение, которое охватило людей, когда вступили в Берлин, сменилось усталостью. Кто-то сразу заснул, хотя Ольхов приказал почистить оружие, набить диски и магазины патронами, получить у старшины дополнительно боеприпасы.

Спящих бесцеремонно расталкивали. Повара вскипятили крепкого чаю и варили кашу с мясом. Сержанты открывали затворы автоматов и, ковырнув пальцем, показывали толстый слой пороховой гари:

— Штук двести пуль выпустил?

— Пожалуй, побольше. Диски два раза подзаряжал.

— Ну и что, думаешь, он завтра, как часы, работать будет. Все гарью забито.