Операция «Моджахед»

— Пусть, — кивнул Иванов. — Пусть кричит. Тогда все прибегут и посмотрят, что у нас тут за кино такое.

Петрушин чуть ослабил захват. Рашид жадно хватал ртом воздух, кричать не пытался. Продышавшись, жалобно попросил срывающимся голосом:

— Дайте... Гранату дайте... Уйдите все, дайте гранату...

— Ты нам живой нужен, — не согласился Иванов. — Смотри, это ещё не всё.

Второй фрагмент закончился, начался третий. На третьем была сцена под Моздоком, последние минуты умирающей Халиды. Разорванные трупы кураторов, искромсанная осколками, окровавленная девушка, Лиза, дрожащим голосом задающая дурные вопросы...

— А вот это уже мы снимали, — сообщил Иванов. — Это уже финал. Ты запомнил, как представили девушку в первом эпизоде?

Рашид не отвечал — взгляд стеклянный, безумный какой-то, по-моему, он в тот момент вообще ничего не соображал. Ему бы гранату...

— Конец первого эпизода, — скомандовал Иванов.

Я отмотал плёнку назад, до того момента, где голос за кадром информировал, кого конкретно здесь насилуют.

— Хорошо, — кивнул Иванов. — Теперь опрос Халиды. Где она называет имя.

Прокрутил до имени. Послушали ещё разок голос-стон, от которого даже у самого отъявленного мерзавца бикарасы по коже побежали бы.

— Второй эпизод, — скомандовал Иванов.

Я вновь пустил фрагмент с участием Земфиры.

Искажённое лицо, мужские руки, арабские команды за кадром...

— За что? — хрипло прошептал Рашид. — Я вам ничего не сделал... Вы что, садисты?!

Мы не садисты. Нам и самим по десятому разу смотреть такое — с души воротит. Но у нас такая работа. Нам надо обезвредить живую бомбу, которая в любой момент может взорваться.

Петрушин отомкнул один наручник, перевёл руки Рашида в положение «спереди», опять замкнул наручник. Пока не привели его в порядок, нельзя давать хотя бы малейшего шанса.

Рашид взял платок, вытер лицо, просморкался... Смотрел в пол, взгляд не поднимал, плечи подрагивали. Позор для нохчи хуже смерти, так уж они устроены. После такого — только стреляться. Теперь Косте надо будет крепко постараться, чтобы вернуть абреку смысл жизни...

— Речь, — скомандовал Иванов.

— Есть речь, — Костя сел на подушку напротив Рашида и сообщил: — Ты должен меня выслушать, Рашид. Это важно.