По мотивации определились сразу: Вите глубоко плевать, чем там занимается команда, если она не работает по его персональному плану.
Вместе с тем, он никогда не упустит возможность поймать импортных диверсантов или паче того — шпионов.
Если недодать информацию, вполне очевидным будет и резюме: да это ваши проблемы, как вляпались, так и выпутывайтесь, я-то здесь при чём? Вы, вообще, от рук отбились или совсем обнаглели, чтобы беспокоить меня такой безделицей?!
Если всё продать без купюр, как есть, реакция будет однозначной: конкретный Витя сразу почует в наметившейся проблеме сугубо импортный запашок (потому что на другие аспекты он просто не обращает внимания), и команде придётся с ходу включаться в работу по этой проблеме. В принципе, наши хлопцы не лодыри, и совсем не прочь поработать, когда можно ожидать хотя бы какой-то мизерный результат… Но в данном случае, как ни крути, на выходе ожидался абсолютный ноль.
Во-первых, никто не верил, что Руденко действительно шпион или диверсант. Ситуация, конечно, необъяснимая, и ранее никто ни с чем подобным не сталкивался. Но рано или поздно всё тайное становится явным. Это, скорее всего, какая-то жуткая залепуха, суть которой прорисуется уже в результате первых часов расследования.
Во-вторых, Иванов, как ни старался, не нашёл в этом деле ни одного «конца», за который можно было бы ухватиться. Никаких данных, никаких предположений, никаких перспектив. Одна-единственная версия, и та идиотская (Руденко — засланец иноразведки или матёрый диверсант). А ещё следовало учитывать, что трудиться придётся ноздря в ноздрю с объединённой следственной бригадой московских «важняков», которых по уровню компетентности даже стыдно равнять с местными умельцами.
То есть это был тот самый абсолютный нуль на выходе, когда надежды на хоть сколько-нибудь положительный результат не было вовсе. А Иванов шарлатаном никогда не был, не привык обманывать начальство и обещать золотые горы на ровном месте.
Подать же информацию общо, так чтобы Витя выручил команду и при этом не впал в нездоровый азарт, не получалось никак. Спецпредставитель — товарищ умный и очень дотошный, наспех состряпанным оперативным сказкам не поверит. Кроме того, он вполне компетентен в данной тематике, поскольку сам — бывший чекист, и обязательно потребует полной конкретики по всем вопросам.
— Ничего не выходит, — перебрав все варианты, сделал вывод Костя. — Или вообще не звонить, или сразу сдаваться.
— Совсем не звонить не получается, — покачал головой Иванов. — Мне в любом случае придётся отчитываться по ситуации. Уж коль скоро я просил поднять тут всех на уши, теперь надо объяснить, из-за чего, собственно говоря, весь сыр-бор получился. Тут теперь только так: звонить и половину умолчать или звонить и выложить всё в деталях. Потому что если я выложу хотя бы одну деталь, он уже не отстанет, пока не сдамся окончательно.
— В общем, у нас дилемма, — подытожил Костя. — Витю не привлекать и сидеть до упора под следствием. Или привлечь Витю и заняться не пойми чем из серии «поди туда, не знамо куда, найди то, не знамо что».
— То есть никаких шансов, — кивнул Серёга. — Заведомо бесполезная работа.
— А по-моему, вы зря время тратите, — буркнул Петрушин. — Уж лучше окопы копать, чем сидеть за караулом и ожидать, чем это кончится.
— Я солидарен, — поддержал Вася. — Звоните, сдавайтесь. И давайте найдём этого сраного шпиона. И порвём ему очко на британский флаг.
— Сильно сказано, — Иванов безрадостно хмыкнул, покрутил головой и достал свою спутниковую «мобилу». — Ну, если возражений нет — помолчите пять минут. И выключите этот ваш «сканер»! Один чёрт, кроме раций, ничего не ловит…
Витя любит бодрых, опрятных и подтянутых людей. Вы там, у себя, можете по горло в дерьме бродить и рыдать целыми днями, но на доклады извольте приезжать выбритыми, в чистой отутюженной форме и чтобы глаза лучились несгибаемым оптимизмом.
Иванов доложил бодрым голосом, полным непробиваемой уверенности: всё нормально, разобрались, спасибо за помощь… Да, тут кое-какая свежая информация, если у вас есть пара минут, могу поделиться…
Витя всегда готов внимать свежим новостям — у него работа такая. Особенно, если в голосе подчинённого вибрирует умело смодулированный подтекст, обещающий нечто из ряда вон.
Так вот, занимались тут кое-чем, по мелочи, пасли одного негодяя, выпасли, поймали, взяли за жабры, как положено, сдали его в местную военную контрразведку, что располагается в особо охраняемом городке дивизии… А в результате — одиннадцать трупов. Сам же с подельниками скрылся.
— Ничего себе! Расстреляли, что ли, всех там?
ebooksa