По тверскому и нижегородскому опыту он представлял театр местом почти
Софья Александровна его успокоила:
— Французская безделушка, представление для съезда карет, для сбора публики. Вы же понимаете — еще только начало седьмого, зрители не готовы, их надобно подогреть. Подождем, пока появятся наши князья. Не те, что в ложах, а настоящие — из-за кулис…
Спектакль начался с некоторым опозданием, тем не менее по залу бродили опоздавшие к началу молодые люди, переговариваясь едва ли не в голос. Новицкий отвлекался на франтов еще и потому, что поначалу ему не понравились ни новенькие, игрушечные доспехи театральных князей, ни блестящая вычурность их речи, но постепенно он увлекся происходящим на сцене.
При этих словах Димитрия Муханова быстро оглянулась на Сергея, стоящего у нее за спиной. Новицкий даже не заметил ее взгляда.
В антракте Софья Александровна пригласила его присесть на свободное место рядом.
— Ну как вам Семенова?
— Я больше смотрел на будущего Донского.
— Ах, да сдались вам эти герои! — проговорила она досадливо. — Вы лучше послушайте Ксению. «Под игом у татар мы заняли их нравы, // И пола нашего меж нас ничтожны правы…» Ксению беспокоит, что в России женские голоса теряются среди рева мужских. Вот где сплетается подлинный узел пьесы. Вот в чем суть трагедии.
— Мне показалось, — улыбнулся Сергей, — что центр ее тяжести в споре между князьями Димитрием и Тверским.
— Но ссорятся они из-за женщины.
— Они соревнуются из-за чести. Одному кажется бесчестным отказаться от сговоренной уже невесты, другому, — Новицкий замялся, тщательно подбирая слова… — Другому — отдать любимую женщину человеку, которого та не сможет никогда полюбить.
— А впоследствии, помирившись, начинают перекидывать ее друг другу, как военный трофей. Впрочем, что же я забегаю вперед.
— Я знаю текст Озерова. Читал его и частично слышал в одном нашем театре.
— Озерова ставят в провинции?
— Кусками, или, вернее сказать, отрывками. У нас же нет ни Семеновой, ни Яковлева.
— Он уже далеко не тот, зато она!.. Кажется лучше с каждым сезоном.
— Говорят, что с ней теперь занимается Гнедич.
Новицкий повернулся налево. Облокотившись на барьер ложи, стояли трое молодых людей, которых он уже видел накануне в салоне на Мойке. Преображенец, штатский в пенсне и смуглый, курчавый поэтический юноша. Офицер и вмешался в их разговор с Мухановой.
— Павел Александрович, рада вас видеть. Неужели же вы еще не выучили Димитрия наизусть?!