Мужская душа. Психологический путеводитель по хрупкому миру сильного пола

Тот факт, что нарциссизм часто упоминается вместе с эгоизмом и безжалостностью, почти логичен с точки зрения ошибочного разговорного перевода этого термина как «влюбленность в себя». Многие мужчины также слышат это обвинение в эгоистичном поведении от своих женщин. Строго говоря, эгоизм при этом путают с эгоцентризмом.

Термин «эгоизм» обозначает сознательное и преднамеренное ущемление интересов другого в пользу себя. Если вы специально быстро схватите последний кусок пирога до того, как его возьмет кто-то другой, это будет эгоистично. Напротив, «эгоцентризм» можно определить как бессознательное позиционирование себя в центре событий. Любой, кто действует эгоцентрично, предполагает, что он является центром мира и критерием нормальности. Эгоцентрик также может тянуться к последнему кусочку пирога, но медленно и без спешки. Он не понимает, что этот последний кусок пирога может заинтересовать других.

Для окружающих эгоизм и эгоцентризм являются неприятными и раздражающими особенностями. Тем не менее различие между эгоистичным и эгоцентричным поведением является не просто научным – по крайней мере, если мы заинтересованы в основных мотивах и психологических структурах, стоящих за ними. Эгоист достаточно чуток, он может поставить себя в положение других людей и таким образом предугадать их нужды (например, в куске пирога). Для этого, естественно, необходимо, чтобы он хорошо понимал собственную потребность, связанную с ситуацией. Он осознает как чужое, так и свое желание – и решает исполнить последнее.

Эгоцентризм характеризуется значительно меньшей эмоциональностью и меньшей эмпатией. Эгоцентрик мало осведомлен о своих и чужих нуждах. Соответственно его поведение основано на поверхностных мотивах. Как уже несколько раз говорилось выше, это описание относится ко многим мужчинам. Мужчины часто ведут себя автоматически эгоцентрично, потому что им трудно получить доступ к своим собственным основным импульсам и сопереживать чужим импульсам. Таким образом, они действуют совершенно неосознанно и без рефлексии в ситуациях, имеющих отношение к потребностям. Вот почему многие мужчины сильно удивляются (и стыдятся), когда им сообщают про их поведение.

Если женщины обвиняют мужчин в эгоизме, они, безусловно, зачастую правы. Однако во многих случаях стоило бы задуматься – возможно, это эгоцентризм, который требует совершенно другого подхода. Если мужчина никогда не удовлетворяет потребности своей партнерши по чисто эгоистичным причинам, отношения для женщины безнадежны. Однако если он игнорирует эти потребности из-за своего явного эгоцентризма, обсуждение соответствующих потребностей обоих партнеров может оказаться полезным для отношений.

Кроме того, женщины также ведут себя эгоцентрично по отношению к мужчинам. В целом их восприятие собственных чувств позволяет им сопереживать соответствующим эмоциям других людей. Тем не менее нередко это касается только определенных эмоций. Иногда женщины переносят свои эмоции на других. Они не полностью игнорируют чувства мужчин, но предполагают, что мужчины должны чувствовать то же самое, что и они. Этот «эмоциональный эгоцентризм» затрудняет понимание психологических особенностей мужчины, таких как мужская форма заботы, или страданий при мужской дилемме. У меня сложилось впечатление, что женщин особенно удивляет любовь мужчин к числам, спискам, статистике и систематизации.

Рациональность

Любовь к числам, спискам, статистике и системам

Мужчины обычно испытывают слабость к обзорным презентациям, картам городов, инструкциям по сборке мебели ИКЕА или электросхемам. Дело в том, что обзоры уменьшают беспомощность, обеспечивают ориентацию и контроль, таким образом удовлетворяя одну из основных человеческих потребностей, упомянутых выше. Кроме того, они также выросли вместе с ними, с инструкциями по сборке LEGO и прочих конструкторов или таблицами Бундеслиги. Возможно, мужчины так любят планы, потому что они могут ориентироваться в них спокойно, безопасно и без страха – как многие женщины ориентируются в разговоре.

Говоря о «безопасности и бесстрашии», сразу возникает вопрос к мужчине-читателю: вы когда-нибудь читали об аутизме, может быть, в газете? Или, может, вы как-то наткнулись на репортаж о нем, щелкая пультом от телевизора? А может быть, вы заинтересовались, прочитали всю статью или посмотрели всю передачу и узнали себя? «Совершенно нормально», – сказал бы Саймон Барон-Коэн, который описал аутизм в книге «С первого дня по-другому»[10] как крайнюю форму мужского мозга. Тезис Барона-Коэна сводится к тому, что нейронная схема мужского мозга в первую очередь ориентирована на обучение или понимание систем. (В отличие от женского мозга, который в основном настроен на эмпатию.)

К «системам» относятся все объекты или явления, которые подчиняются определенным правилам. В конечном счете все, что следует четко определенным причинным законам, можно рассматривать как систему – будь то яйцеклетка, животное, климат, политическая система или настольная игра.

В результате обусловленная нейронными связями тенденция к систематизации у мужчин приводит не к особому интересу к каким-либо предметам, а к определенному подходу к ним. Короче говоря, систематизация включает в себя точный анализ соответствующих функций системы и детальное наблюдение за эффектами систематических изменений в этих функциях. Поэтому, когда систематизирующий мозг мужчины наблюдает закат на пляже, он может сконцентрироваться на изменении условий освещения в зависимости от угла солнца к поверхности воды.

В этом контексте интересно понаблюдать за иерархией у девочек и мальчиков. В новообразованных группах мальчики быстро выстраивают стабильный и устойчивый рейтинг. В частности, верхние позиции в этой иерархии власти долгое время остаются неизменными и, как правило, принимаются членами группы, поэтому многие конфликты и борьба за позиции подавляются в зародыше. У девушек обычно нет абсолютно четкого рейтинга. Существуют очень разные оценки в отношении позиций отдельных девушек в иерархии, и эти позиции постоянно меняются. Похожие гендерные различия наблюдаются и при определении рейтинга достижений. Я до сих пор помню несколько разговоров с девочками из моего детства, во время которых они не смогли (или не захотели) назвать, кто был лучшим игроком в их командах по волейболу или теннису. Однако в группе мальчиков всегда царило единодушие – признак мужской склонности к систематизации.

Важное достоинство систем состоит в том, что они конечны и подчиняются определенным закономерностям. Тот, кто (теоретически) понял все закономерности системы, может на 100 процентов предсказать свое поведение. Таким образом, систематизация служит для контроля над сложными взаимосвязями. Прежде всего для лучшего понимания происходящего, но в некоторых случаях и для целенаправленного воздействия. Это различие играет важную роль в мужских «традициях и обычаях». Там, где свойственная мужчинам склонность к систематизации служит только для лучшего понимания сложных систем, таких как собственная психика, это никоим образом не может рассматриваться как препятствие для признания и понимания собственных эмоций. Напротив, такая форма рациональности может даже помочь открыть доступ к внутренним импульсам. Вот почему эта мужская склонность к рациональности будет подробно рассмотрена в главе «Туристические достопримечательности».

Но систематизация может привести и к нежелательным последствиям, когда внимание сосредоточено не на своем внутреннем мире, а на желании контроля над восприятием своих эмоций. Если из-за определенного убеждения или укоренившихся представлений о мужественности определенным побуждениям не разрешается быть частью собственной личности, то заинтересованность и любовь к истине исчезают. Это не имеет ничего общего с рациональностью и систематизацией, поскольку мужчина не открыт для понимания своей собственной внутренней системы. Акцент делается исключительно на необходимости контроля в смысле самозащиты от собственных отвергаемых импульсов: мужчина объясняет и теоретизирует, чтобы не чувствовать. В связи с этим здесь следует провести важную концептуальную дифференциацию.

Рациональность в строгом смысле можно понимать как тенденцию к систематизации. «Рационализации» – это классические стратегии экстернализации, которые в первую очередь служат для контроля над неприятными чувствами.

Как показывает структура книги, мне нравится рациональность. Я считаю полезными списки, цифры и статистику, они помогают ориентироваться при изучении и понимании чрезвычайно сложного мира. Однако я также слишком хорошо знаю их темную сторону – когда рациональность накрывает нас незаметно и я или клиент увлекаемся рационализацией. И это нередко встречается у мужчин: тенденция к «рационализации эмоций» является одним из наиболее обширных мужских механизмов защиты от чувств.

В книге, посвященной мужчинам и эмоциям, нельзя не упомянуть про феномен, который можно назвать «рационализированной депрессией». Я не думаю, что значение этого термина нуждается в подробном объяснении. План «рационализированной депрессии» настолько же прост, насколько опасен и смертелен: от боли нужно отделаться болтовней, отодвинуть ее в сторону, прогнать, обоснованно признать несуществующей, быть к ней глухим и слепым, невосприимчивым… да, с чего там начиналось предложение?

Небольшое попурри из рационализаций:

1. Отсутствие слова «я»: «уже существуют представления об отношениях, и совсем не хочется что-то менять…»