Играя с судьбой

— Получаса на сборы хватит? — поинтересовался торговец.

— Вполне.

— Если опоздаешь — забудь о контракте, — ухмыльнувшись, предупредил он.

Вот так, со свистом, я пролетал мимо церемонии выпуска. Ну да бездна с ней, с церемонией. Никогда я не любил подобные мероприятия. Полтора часа застыв по стойке смирно слушать, как ректор толкает занудную речь — удовольствие еще то. Но все же это моя церемония выпуска. Хотя…

У моих однокурсников нюх на все из ряда вон выходящее, и хорошо, если дело ограничится расспросами, так ведь еще накормят досыта издевками напоследок, по старой памяти. Улететь немедленно даже лучше, наверное.

Задумавшись, я не заметил, как Каэнни принес три экземпляра договора: для меня и торговца, и еще один, полагавшийся свидетелю сделки. Я поставил под ними свою подпись, предварительно изучив весь текст документа. И дело было не в недоверии Азизу. Просто мне хотелось чуть лучше узнать, что Эль-Эмрана подразумевал под «стандартными условиями». Оказалось, мне гарантировались питание, жилье, одежда и скромная сумма в конце месяца — на развлечения и прочие нужды. Не так уж и плохо для начала, особенно если вспомнить, что мне не придется выплачивать долг за обучение.

— Ну, чего ждешь? — Недовольно буркнул Азиз, рассматривая подписи под каждым из экземпляров контракта. — Марш собирать вещи. И чтобы не заставлял меня дожидаться у дверей канцелярии! Зарегистрируем сделку, и катись на все четыре стороны!

Я взглянул на него, понимая, что еще час, от силы — два, и дверь в единственный мир, к которому я привык, с треском захлопнется за моей спиной, и, скорее всего, я больше никогда не увижу Азиза. И как ни странно, это было единственным моим сожалением: только сейчас я понял, как много сделал для меня этот вредный старик.

«Спасибо», — едва слышно, прошептал я, поднимаясь на ноги, искренне надеясь, что он не услышит, но тем не менее, сумеет угадать.

Вскочив в коридор, я быстро сбежал по лестнице, и, схватив в руки куртку, помчался в казарму, не чувствуя ни порывов крепчавшего ветра, ни усиливавшегося снегопада. У меня словно крылья выросли за спиной.

Встреченные курсанты смотрели на меня удивленно, а некоторые даже сочувственно, уверенные, что я получил от Холеры крепкую трепку. Но останавливаться и объясняться с каждым не было времени, а отвечать на насмешки — желания.

Ворвавшись в комнату, я без сил упал на койку, жадно глотая воздух. Но долго валяться не стал: едва отдышавшись, я вскочил на ноги и под удивленными взглядами однокурсников начал укладывать вещи. Пять минут — и сумка собрана. Сверху я положил шкатулку, сохраненную для меня преподавателем.

— Ты куда? — спросил кто-то.

Я посмотрел на парней, рядом с которыми провел восемь лет.

— Все, отстрелялся. Подписал контракт, — от волнения мой голос предательски дрогнул. — Меня ждут, я улетаю сегодня.

Парни чуть не подпрыгнули от удивления: пару часов назад ничто не предвещало подобных перемен. Я улыбнулся растерянности на их лицах, машинально поправил складки покрывала на койке, обвел знакомые серые стены прощальным взглядом и стремительно зашагал в канцелярию.

Через час, держа в руках контракт с многоцветной выпуклой печатью Академии и подписями всех официальных лиц, я внезапно осознал, что наконец-то случилось то, чего я ждал восемь лет.

Глава 2

С неба сыпал мелкий снег, искрившийся в свете фонарей. Он падал на мерзлый бетон и белыми тонкими струйками поземки утекал вдаль. Холодный ветер бросал в лицо колючие льдинки, заставляя задыхаться от стужи, и смешивал тонкий аромат морозной свежести с запахами отработанного горючего, смазок, озона — обычными запахами порта.

На Лидари было четыре космопорта: один пассажирский, два торговых, и закрытый для посторонних учебный порт Академии, где появление нового техника уже было событием.