Адмирал

Затем я отключил светофильтр окна переднего обзора и оглядел трюм из кабины «Мстителя». Несколько долгих секунд пялился на грузовые ворота трюма и лишь тогда сообразил, что тут было не так.

– О, нет! Только не это!

Меня никто не слышал. И это было прекрасно. Я обращался вовсе не к ним. Я вовсе ни к кому не обращался.

Но я нисколько не удивился тому, что Дейлани, продолжавшая пристально следить за мною, уловила перемену в моем настроении. Она тоже прошла в кабину и положила руку мне на плечо.

– В чем дело?

– Ворота трюма. Как мы их откроем?

– Ну, это всего лишь ворота… – Она тоже взглянула в окно. Да, всего лишь ворота в двадцать метров высотой и толщиной метра два. Нечего было и пытаться раздвинуть их при помощи рычагов из подручного металлического хлама. И запитать их, конечно, было нечем.

– Ох!.. – воскликнула она слабым голосом и, опустившись в кресло второго пилота, уставилась на кресло с той же безнадежностью, что и я. – Что же нам делать?

– Даже не представляю.

Одно дело подключить достаточно мощную батарею к чему-нибудь вроде подъемного крана. С этими воротами такое не провернешь. Они не откроются. Просто не откроются, и все.

Но значит ли это, что мы попались? Может быть, и нет. Может быть, это всего лишь задержка, а не тупик.

Нужно всего лишь найти способ выбраться, не открывая двери. Я посмотрел на пусковую зону. Те ворота тоже не открыть – они в этом отношении ничем не отличаются от этих. Та же проблема.

Есть ли еще какой-нибудь выход? Не подвернется ли какая-нибудь дурацкая идея, ранее никому не приходившая в голову? Нет. В трюме двое двустворчатых ворот. Очень хорошо запертых, потому что в нормальном полете открыть любые означает лишить атмосферы самое просторное помещение корабля.

Я откинулся в кресле и закрыл глаза. Речь шла в самом буквальном смысле слова о жизни и смерти.

Лицо Дейлани походило на каменную маску. Казалось, будто ее не может удивить ни одна из постоянных неудач. Салмагард воспринимала все это гораздо изящнее, а Нилс держался лишь потому, что считал, будто может во всем положиться на меня. Возможно, дело было в том, что я относился к нему с симпатией и хвалил его, а он, судя по всему, не был избалован добрым отношением к себе.

Мне очень хотелось сделать для него что-нибудь хорошее, пока мы все не погибли здесь.

Я прислушался к доносившимся из-за спины звукам. Салмагард и Нилс старательно и торопливо работали. Я же ничего не хотел. Больше всего мне не хотелось признаваться им, что я все же подвел их. Одно дело – погибнуть в решительной, но опасной попытке спастись, но такой просчет… это дурно пахло.

Хорошо, что я недавно выбросил пистолет, – мне ужасно хотелось застрелиться.

Я вспомнил о том, что делал, когда передо мною в прошлый раз поставили неразрешимую задачу. Я жестоко страдал. Я вложил в ее решение все свои душевные и физические силы и, как мог, старался заставить ум работать с максимальной отдачей.

Я пытался найти благородный путь. Элегантный путь. Человечный путь. У меня ничего не вышло.