Я был впечатлен: все произошло так быстро. Препарат, который Уиллис использовала, чтобы уснуть в полете, не замедлил ее реакцию. Сей наблюдал за происходящим с широко раскрытыми глазами. Я понимал, что он чувствовал.
– Ты правда прилетела сюда на своем гребаном… на чем бы вы ни прилетели, чтобы поговорить со мной о Прассе? – сказал Хеймер, глядя на Уиллис. – А ты позволил ей, – сказал он Фриберу.
– Не будь ребенком, – сказала Уиллис, прищурившись. – Ты был там. Ей понравятся эти парни. Я делаю тебе одолжение.
– Думаешь, тебе все это сойдет с рук? – презрительным тоном спросил Хеймер. – Знаешь, если я вас обоих пристрелю, то избавлю вас от лишнего позора. Заткнись, – приказал он Фриберу, который собирался было что-то сказать.
– Я не знал, – повторил здоровяк, не обратив на него внимания.
– Я уже слышал это, – бросил Хеймер.
– Похоже, у кого-то проблемы личного характера, – заметила Уиллис, поставив под угрозу свою безопасность. – Я готова услышать твои предложения.
Мы с Сеем не стояли на линии огня, но в таком тесном помещении это было неважно. Сей побледнел.
– Ты чокнутая. Ты самая настоящая сумасшедшая, – бросил Хеймер ей в лицо, – если думаешь, что я буду иметь с тобой дело, даже если у тебя окажется именно то, что мне нужно. Что-то
– Думаешь, меня это не бесит? – Уиллис снова зло на него посмотрела. – Она теперь моется дезинфекционным составом. По крайней мере, я бы на ее месте так и делала.
– Мне плевать, что она делает. Но теперь все
– Эй, ты не знаешь, что о тебе скажут, – возразил Фрибер.
Он собирался выстрелить. Хеймер напрягся, и я приготовился сделать свой ход, но Фрибер продолжил.
– Я был женщиной, – сказал Фрибер. Он произнес это негромко.
Его слова оказали мощный эффект на присутствующих. Я был благодарен за передышку. На секунду показалось, что кого-нибудь вот-вот пристрелят. Может, даже не одного.
Уиллис резко на него посмотрела, Хеймер удивленно моргнул. Он слегка опустил пистолет.
– Погоди. Что?
– Ты слышал меня, – раздраженно сказал Фрибер.
Теперь было нелегко притворяться напуганным. Сей пытался не засмеяться. Конечно, он не мог по-настоящему рассмеяться – он был нем, как и я. Но нам нужно было оставаться с серьезными лицами.
Хеймер подозрительно уставился на Фрибера. Здоровяк сердито вздохнул и опустил пушку, разведя руками.