— Не только что, а больше часа назад, кластер быстрый, так что, скорее всего иммунная.
Снова выстроившись в колонну, мы продолжили путь. Пейзажи вокруг не блистали разнообразием, жильё попадалось лишь изредка. Степь и редкий лес. Поля, возделанные кем-то, и дороги разной степени убитости. Было скучно, кто-то пытался травить байки, но в грохоте машин ничего не было слышно. Прожевав шоколадку и хлебнув живца, я решил поспать, благо, машина большая и место есть. Положив под голову мешок, растянулся на полу.
Спал я довольно долго, когда меня разбудили по причине остановки, было уже темно. Бойцы быстро разворачивали лагерь. Разожгли костёр, хотя необходимости в нём я не видел. Мне объяснили, что на кластере безопасно, он завтра перезагрузится, так что все твари свалили заранее. Меня это не успокаивало, твари от тумана разбегаться должны, календарь им неведом. Но спорить со старшими товарищами не стал. Поскольку выспался я днём, ночью решил добровольно пойти в караул.
Со мной назначили ещё троих. Охраняемые продолжали веселье в автобусе. Я оставил винтовку в машине и, взяв в руки обрез, бродил вокруг лагеря, стараясь не смотреть в сторону света. Глаза быстро привыкли к темноте, и я вполне сносно мог наблюдать окружающую местность. Местность эта представляла собой редкий лес, неподалёку были остатки каких-то строений, но в качестве места для лагеря нас они не заинтересовали. Когда было уже далеко за полночь, я, удостоверившись, что никаких тварей поблизости нет, отправился к остальным. Тут резкое движение и звук, похожий на всхлип привлекли моё внимание. Я обернулся в ту сторону и увидел качающиеся ветки. А где-то вдалеке равномерное шуршание. Словно от волочения по сухим листьям тяжёлого предмета. Выскочив на поляну с машинами, я крикнул:
— Там кто-то был? — и указал нужное место.
— Сидор, вроде, до ветру пошёл, — ответили мне.
Только я хотел сказать, что Сидора упёрли твари, как звук раздался снова. Теперь с противоположной стороны лагеря. Короткий вскрик, быстро сменившийся бульканьем. Боец, опрометчиво прилёгший в опасной близости от деревьев, исчез, а мы, обернувшись, успели увидеть мускулистую спину похитителя, покрытую серой кожей.
— Лотерейщик, падла! — закричал кто-то и его голос потонул в грохоте очередей.
Минут через пять, когда Душман пинками и матом заставил всех прекратить стрельбу, стало видно срезанные деревья и кусты. Ни самого лотерейщика, ни унесённого им парня не было видно.
— Что это вообще? — спросил один парень, вставляя магазин в автомат.
— Бывает такое, — Душман сплюнул, — некоторые из них разум сохраняют, вот и этот, он понимает, что такое оружие, кого можно схватить, как уйти от огня. Диверсантом был, сука.
Тем временем, личный состав собрался вокруг автобусов с важными персонами. Ощетинились стволами во все стороны. Надо полагать, стоять так придётся до утра. Меня это не устраивало. Взяв в одну руку обрез, а в другую стилет, я двинулся в сторону леса. Душман пытался меня остановить, но я махнул рукой. После костра и ярких фар автомобилей, окружающая тьма должна была казаться непроглядной. Но, к своему удивлению, я начал различать силуэты деревьев, а когда напряг зрение, то и многие мелкие детали окружающего мира, которые и днём не сильно рассмотришь. Подарок Улья? Ночное зрение. Неплохо, даже прекрасно. Впрочем, скоро глаза начали уставать, пришлось вернуться к обычному зрению, но даже так дорогу было видно. Тварь я нашёл примерно в тридцати метрах от лагеря. Действительно, это был лотерейщик, развитый, скоро перейдёт на другую стадию развития, если доживёт. Монстр с упоением чавкал мясом убитого человека, услышав моё приближение, он поднял окровавленную физиономию, посмотрел на меня и, не посчитав опасным, начал вставать.
На этот раз острый для монстра ум изменил ему. Я, и правда, опасным не выглядел, обрез спрятал в чехол и держал в руках только стилет. Вот только и беззащитным я не был. Бросившегося в атаку монстра я встретил ударом в грудь, после чего схватил за шею одной рукой и, приподняв над землёй, ударил затылком о дерево. Его атака прошла впустую, когтистая лапа схватила воздух, тут я схватил его уже двумя руками и сдавил так, словно хотел задушить. Душить руками даже человека — задача непростая, но тут всё закончилось быстро, хрустнули позвонки, и огромная туша обмякла в моих руках. Победа. Задумчиво посмотрел на свои ладони. Зарубка на память: дрочить опасно, можно член оторвать.
Когда вышел к своим, держа на руках убитого товарища (второго так и не нашёл), встретили меня с радостью и подозрением. Я предложил пройти и посмотреть на убитую тварь, но желающих не нашлось. Тут из автобуса выбрался "президент". Был он в майке, лицо опухло, глаза были мутными. Выслушал доклад Душмана и попытался отдать распоряжения:
— Голову твари отрежьте… в лабораторию чтобы, — он изо всех сил пытался быть адекватным, но затуманенный алкоголем и наркотиками мозг поворачивался с трудом, — а погибших найти и похоронить… хотя, завтра же перезагрузка, положите здесь. Ты — он повернулся ко мне, — молодец, я тебя запомню… Псих, да?
— Он самый, — кивнул я.
Самый главный снова кивнул и начал залезать в автобус, сквозь открытую дверь я увидел ту самую старушку, что мы спасли от монстра накануне, она, улыбаясь, сидела в огромном кожаном кресле и держала в руке бокал, а из одежды на ней были только те самые бусы. Я вздохнул. Мне (начинайте смеяться) стало стыдно. Человек, сделавший своим хобби убийства себе подобных, покраснел, как третьеклассник, по ошибке зашедший в бордель.
Несмотря на то, что опасность миновала, в лагере нашем никто спать не ложился. При первых лучах солнца прочесали окружающую местность и нашли труп лотерейщика-диверсанта и второй его жертвы. Труп он унёс недалеко и спрятал на дереве, обезопасив заодно от возможных похитителей из числа менее развитых собратьев. Естественно, хоронить никого не стали. Уложили тела на подстилку из веток и накрыли куском брезента. Труп твари осмотрели с большим интересом, когда стала ясна причина смерти, на меня посмотрели с уважением, но и со страхом.
— Как? — высказал Душман общий вопрос.
— Дар, — коротко ответил я.