Храм Вечного Огня,

Усевшись рядом, голова к голове, мы начали листать этот журнал. Первое, что мы прочли на обороте обложки, так это то, что основателем и первым главным редактором «Южного Креста» был сам Сэм Клеменс, иначе еще известный как Марк Твен. Да уж, таким именем может похвастаться далеко не каждое издание. Дальше, читая развернутую редакционную статью на треть журнала, взахлеб пересказывающей перипетии той давней истории, я наливалась черной злобой, а подруги мои только вздыхали и пускали слезы умиления… И этих слез было так много, что, казалось, я в них утону.

Для меня же было важнее то, что автор статьи и не скрывал главного – у истоков Второй Войны между Штатами и победы в них Юга стояли русские, точнее, совсем непонятные мне югороссы. Это именно они собрали, вооружили, обучили так называемый Добровольческий корпус, который потом стал костяком возрожденной армии Конфедерации, в нескольких сражениях разбившей федералистов и на какое-то время даже водрузившей свой флаг с Андреевским крестом над зданием Капитолия. Они же, югороссы, ссылаясь на нарушение какого-то там договора, в самый критический момент объявили Северу войну и прислали к восточному побережью Соединенных Штатов Америки свой флот. То, что затем случилось с Северными штатами, можно было описать только двумя словами – Горе побежденным.

Если бы падре Александр не изгнал из нас троих то, что в нас тогда сидело, то, наверное, мы сперва начали бы между собой бессмысленный и бесплодный спор о том, что вообще произошло не в нашем мире. Этот спор потом перешел бы в такую же бесплодную и бессмысленную женскую драку с расцарапыванием физиономий и выдиранием волос, а затем дело дошло бы и до поножовщины со стрельбой. Сколько я знаю таких случаев, когда парни, только что бывшие лучшими друзьями, из-за какого-нибудь пустяка выпускали друг другу в живот по целой обойме, или вернувшийся из Ирака солдат резал ножом всю свою семью. Тогда все это списывалось на стресс и психологическую усталость от войны, а дело вполне могло быть и в старине Сатане. Но теперь, когда он был из меня изгнан, мне совершенно не хотелось так поступать. Просто хотелось мне разобраться в некоторых вещах; и моим подругам, кажется, тоже.

Первая из русских, кого мы встретили, вернувшись на лодке с контейнеровоза, была сержант Кобра, и мне вдруг захотелось задать все мои вопросы именно ей, а не той же мисс Анне, которая, будучи насквозь штатской, могла меня до конца не понять.

– Мэм сержант, – сказала я ей, – у меня есть несколько вопросов. Но только эти вопросы касаются не нашей будущей службы, а некоторых общих тем. Сложно быть хорошим солдатом, когда люди, которым ты служишь, тебе непонятны.

– А мы тебе непонятны? – с усмешкой спросила Кобра.

– Да, мэм сержант, – ответила я, – вы с виду такие же, как и мы, но на самом деле совсем другие. Мне непонятно, как и почему вы смогли подружиться с амазонками и зачем вам дружба с тевтонами, а самое главное – почему вы нас так ненавидите и почему при этом Господь не с нами, а именно с вами?

Сержант Кобра хмыкнула и задумалась.

– Он предпочитает, чтобы мы называли его Отцом, – задумчиво произнесла она, – Мэри, ты помнишь, что по этому поводу Иисус говорил своим ученикам?

Я отрицательно замотала головой, потому что хоть в меня с детства и пытались вбить Библию теми же средства, какими вбивают таблицу умножения, но, оставив отчий дом, я навсегда выкинула из головы всю эту ерунду. И вот теперь меня спрашивают, а я не знаю, что и ответить.

Кобра вздохнула и с расстановкой произнесла.

– Иисус сказал своим ученикам, что евреям Всевышний даровал закон, так как они непослушные дети, а им (ученикам) он дарует свою любовь, так как они дети послушные. Так вот – мы, может, и не идеальны, но, в отличие от вас, мы храним в сердце дух его заповедей, а не только мертвую букву. Поэтому отец Небесный с нами, с русскими, и не только в этом деле, но и вообще. Ведь кто еще пошел бы на бой с силами зла, не ища для себя никакой прямой выгоды и не обговорив заранее плату за эту работу?

Другой разговор, что и люди, и те существа, что называют себя в этом мире богами, хоть они не знают и знать не хотят о Христе и Едином Боге, в отличие от ваших любимых Америки, Европы и прочего Запада, еще не забыли что такое честь, совесть и благодарность. И платят они в ответ за добро добром, а не злом, как некоторые. Именно поэтому Отец небесный с нами, а не с кем-нибудь еще.

Сказав это, Кобра хмыкнула, окинула нас пристальным взглядом и ледяным тоном произнесла:

– Что же касается ненависти к вам, простым американцам, то ее попросту нет. Она выдумана вашей пропагандой, для того, чтобы вы в свою очередь ненавидели нас. Да, мы не хотим, чтобы разные там Клинтоны, Буши, Обамы и прочие Маккейны лезли грязными руками в жизнь нашей страны. Мы не хотим, чтобы ваши власти финансировали ненавидимую народом оппозицию, устраивали по периметру наших границ государственные перевороты, придвигали к ним войска НАТО и поддерживали международных террористов, устраивающих в нашей стране теракты, убивая простых людей.

Ведь не Америка окружена по периметру российскими базами, а совсем наоборот – это нашу страну окружают более шестисот ваших баз за рубежами США, которые сжирают львиную долю вашего военного бюджета. После того как СССР пал и противостояние двух систем прекратилось, ваши правители не распустили НАТО и не закончили Холодную войну, решив, что теперь им можно все.

Это не ненависть к народу, это ненависть к государству, которое, назвав себя исключительным, присвоило себе право указывать другим народам, как им жить и во что верить. Одного такого исключительного, который объявил свой народ расой господ, мы уже прибили, и если будет надо, то прибьем и вас – но не из ненависти, а только лишь защищая себя.

Услышав эту пламенную тираду Кобры, я сперва даже и не знала, что ей ответить. На ум приходили только какие-то глупости о тиране Путине, угнетенном русском народе и оппозиции, отважно борющейся с тираном за права этого народа. В то же время в голове копошились такие слова, как «водка», «медведь», «балалайка» и «автомат калашникова».

Но в глубине души я понимала, как неубедительно и глупо это прозвучит, что Кобра скажет, что более восьмидесяти процентов русского населения поддерживают Путина, и что они же знать не знают эту оппозицию, которая представляет только саму себя и еще наш любимый Госдепартамент. Россия совсем не похожа на Америку и хочет жить по своим правилам, а кучка отщепенцев, которые считают иначе, выглядит как сборище несмешных и злобных клоунов. Иначе считает только наша пресса, но ее, по счастью, никто в России не читает, а то смеялись бы над ней неделю не переставая.

Откуда я это знаю? А вот знаю, и все – видимо, слышала и читала об этом, но тогда не обращала на это внимания, хоть и запомнила; а может, это Кобра в раздражении так транслирует вокруг свои мысли, что их «слышу» даже я, лишенная всяческого магического таланта. А может и не лишенная – не зря же говорят, что кто-то из предков нашей семьи происходил родом из знаменитого Салема. Если я услышала мысли Кобры, то, значит, и она слышала мои – и тогда выходит, что я тоже колдунья. Могу варить зелье из сушеных летучих мышей и дождевых червей, и насылать на людей разные несчастья: мороз, понос и золотуху.