Выбравшись за пределы шлюза, я вышел из тени и спокойно проник через барьер. Магический замок давно сбросил блокирующие проход настройки и подчинялся как ключу, так и любому магу, способному разобраться с управляющим контуром.
– Что сидим с грустными рожами? – улыбнулся я, оглядывая застывшую компанию.
– Но как…, – с недоумением схватилась за ключ на цепочке юнианка.
– Замки старые, открываются отмычкой, если знать, как действовать, – не стал скрывать я.
– А ты знаешь? – подозрительно посмотрела на меня юнианка.
– Пошли! Покажу!
Подхватив за руку, я подвёл Тиру в коридор к защитному барьеру. Сбросив через комп зрительный образ контура замка, с интересом стал наблюдать за девушкой. Если у неё достаточно мощные магические каналы, она должна увидеть заклинание. Обычно сознание не воспринимает того, что не понимает. Заклинание я ей показал, теперь девушка может его обнаружить. Держа юнианку за руку, немного добавил ей магической энергии. Это должно помочь. У меня в теле уже не дикая сила стихии, а упорядоченная разумом энергия. На некоторое время туман хаоса в каналах девушки должен развеяться, и она увидит чёткую картинку магических потоков. Так и произошло. Тира с удивлением поводила свободной рукой возле замка. Естественно ничего не случилось. Управлять потоками она не умела, но уже их видела.
– Что это такое? – перевела на меня удивлённый взгляд юнианка, оторвавшись от довольно завораживающего зрелища сложного заклинания.
– Обычный защитный барьер на основе стихии воды, аналог стандартных силовых экранов, только выполненный на несколько необычных полевых принципах, – коротко пояснил я.
– Стихия воды… значит, – задумалась девушка.
Похоже, такое выражение она где-то встречала.
– Но-о… лиганцы… давно…, – широко открыла от удивления глаза юнианка, наконец, вспомнив, где оно встречалось.
На несколько мгновений в проходе повисла напряжённая тишина.
– Не одни лиганцы, знали некоторые секреты мирозданья, – отрицательно покачал головой я, отметая мелькнувшее у неё предположение по поводу моей принадлежности к вымершей расе.
– А почему мы об этом не знаем? – с какой-то детской обидой в голосе произнесла девушка.
– Потом, как-нибудь, расскажу, если перестанешь относиться к обычным людям, как к низшим созданиям, – улыбнулся я.
– Я пытаюсь, – вздохнула девушка. – В семье меня воспитывали без такого отношения к белокожим. Мы много путешествовали в человеческих мирах. Но детская травма после гибели родителей оказалась слишком сильна. Да и юнианцы воспитываются в империи с превосходством по отношению к остальным людским расам.
ebooksa