Лабиринт. Трилогия

— Люди здесь есть?

— Я пока еще никого не видел.

— Тогда пойдем к дому, — сказал Кийск.

— Давай попробуем, — не стал спорить двойник. — Только что-то мне не очень верится в то, что в таком мрачном месте могут жить люди.

— Если есть дом, то кто-то же его построил, — возразил Кийск.

— Не забывай, что мы в сети локуса. То, что кажется нам домом, на деле может быть чем-то иным.

— Но ведь мы оба видим один и тот же дом.

— Только потому, что мы с тобой фактически один и тот же человек, с идентичным восприятием и одинаковой фантазией. Но поскольку все же надо что-то делать, давай будем считать, что мы идем к дому.

Около часа они шагали по направлению к дому, сворачивая ненадолго с прямого пути только для того, чтобы обогнуть встречающиеся на пути скальные обломки. Время от времени они обменивались короткими, односложными замечаниями, имеющими отношение главным образом к впечатлениям от раскинувшегося во все стороны бесконечного ландшафта. Обоим место не нравилось, поэтому мрачное однообразие и неподвижность окружающего пейзажа ни на мгновение не усыпляли их бдительность.

Неожиданно двойник остановился.

— Послушай-ка, — сказал он. — Мы идем уже около часа, а до дома все так же далеко, как и в начале пути. И свет вокруг нас все такой же. Такое впечатление, что здесь не бывает ни ночи, ни дня — одни только бесконечные сумерки.

— Ну так что с того? — не понял Кийск. — Это же локус, мир иллюзий.

— Мир, существующий в сети локуса, выглядит иллюзорным только для стороннего наблюдателя. Для тех, кто в нем живет, он так же реален, как и любой другой, с той лишь разницей, что в нем действуют иные законы.

— Ну и что ты хочешь этим сказать?

— Ничего, кроме того, что мы оказались в краю вечных сумерек.

— А дом?

— Дом, несомненно, существует, но, для того чтобы попасть в него, надо действовать как-то иначе. Не так прямолинейно. Может быть, идти в противоположную от него сторону.

— Этак можно блуждать целую вечность.

— Ну а почему, собственно, мы решили, что дом — это то, что мы ищем?

— Потому что ничего другого вокруг вообще нет.