– Хых!
– Ладно… – Анфиса запустила пятерню в растрепанные волосы и задумалась. – Как он умер? Что случилось?
На этот раз Тараска не стал долго раздумывать, а быстро нарисовал аптечный флакон и с анатомической точностью изобразил сердце.
– Ого! – восхитилась Анфиса. – У него случился приступ? А лекарство то ли забыл, то ли оно закончилось?
«Ответ» старика укладывался в ее версию случившегося. Анфиса оживилась, но следующий вопрос оборвал стук в дверь.
– Тараска, похоже, это за тобой.
Она торопливо выбежала в прихожую, распахнула дверь, уверенная, что пришли родные Тараски. Но, к своему ужасу, снова увидела Романа.
Он вскинул бровь и чуть улыбнулся – с легкой ехидцей, будто говоря «ну вот, наконец-то умылась». А затем спросил разрешения войти.
– Вы уже вошли, – сказала Анфиса и тихо проворчала ему в спину: – И чего вам не спится?
Роман, если и услышал, никак не отреагировал, а сразу прошел на свет – на кухню. Но когда увидел там рисующего на листочке старика и прогуливающегося по кухне Кляксу, оторопел.
– Не спрашивайте, – опередила его вопросы Анфиса и вздохнула. – Я-то всего лишь хотела ночью отдохнуть.
– Я ненадолго, – быстро проговорил Роман и покосился на поросенка, который с тихим похрюкиванием уже тыкался пятачком ему в кроссовки.
Тараска же был так увлечен рисованием, что на гостя совершенно не обращал внимания.
– Это ваше «ненадолго» такое срочное, что до утра не могло подождать? – ворчливо отозвалась Анфиса.
– А вдруг утром… – начал Роман, но его прервал очередной стук в дверь.
С улицы донесся зычный женский голос:
– Ри-ита? Это Галина! Сестра Тараски!
– Рита? – удивился Роман, и Анфиса мысленно чертыхнулась, вспомнив, что полицейским представилась Анной, как в фальшивом паспорте.
У нее теперь имен – как у дурака фантиков.
Она ничего не ответила, вышла в прихожую и открыла дверь. На крыльце стояла пожилая женщина, которая зябко куталась в длинную вязаную кофту, а рядом, сутулясь, маячила Таня.