Роман проводил взглядом Анфису, думая, что должен уехать сегодня же. Иначе эта босоногая «пташка» с растрепанными косами и испанскими глазами обернется для него тем, от чего предостерегал Ягуар, – уязвимым местом, болевой точкой.
Анфиса прикрыла дверь, и Роман поднес к уху звонивший телефон.
– Да, Олег?
– Я тебя разбудил?
– Нет. Я уже давно на ногах.
– Так и подумал. Я по поводу твоей просьбы. Съездили мы с Олесей в те места, прогулялись…
Ягуар был краток и ничего нового не рассказал: двадцать лет назад поселок опустел, потому что жителей по какой-то причине расселили. Олег прошелся по безлюдной улице, рассекавшей городок на две части, заглянул в один из открытых домов, посмотрел с мостика на пересохшую речку и ничего странного не заметил.
– Но вот что интересно! – подвел Ягуар к тому, ради чего позвонил. – Это я узнал уже по своим каналам. Незадолго до того, как жителей расселили, в поселок приезжал русский – некто Барабашев Станислав. Оказывается, он служил в той же части, что и твой отец. Проверь все, Ром.
– Проверю.
Ему хотелось задать Олегу кучу вопросов, но вряд ли это сейчас удобно. Встретиться бы лично! Помощь Ягуара пригодилась бы как никогда – с его-то опытом и знакомствами.
– Что там у тебя? – будто угадал его мысли Олег.
– У меня, Ягуар, труп заказчика, хренотень и… чай!
Роман снова покосился на полуприкрытую дверь, за которой скрылась Анфиса.
– Чай? – удивился Ягуар. – Ты же вроде как по кофе?
– В том-то и дело!
– Ничего не понимаю, – сдался Олег. – Я через два дня прилетаю. Выдюжишь?
– Выдюжу!
На прощание Роман попросил передать Олесе привет и сказать, что пирожки она печет нереально вкусные.
Он задержался во дворе еще ненадолго, решая, что делать дальше. По-хорошему, стоило вернуться в столицу прямо сейчас, выяснить все про Барабашева и помочь с организацией похорон Игоря Степановича. Полиция связалась с взрослой дочерью полковника. Но Игорь Степанович много значил и для Романа, поэтому помочь его семье – дело чести. Только, глядя на свою машину, Роман отчего-то медлил. И дело было не в сомнениях, выдержит ли он сейчас дорогу, а в том, что ему хотелось задержаться здесь еще хоть на день.
Сощурившись, он посмотрел на ясное небо и улыбнулся, подумав, что тишина и спокойствие сегодняшнего дня – это заслуга голосистой «заклинательницы стихии». А затем, поняв, что задержался надолго, вернулся в дом.