— Мы на тебя нормально смотрим, — ответила Лена. — У тебя вполне адекватная реакция, просто ты в ОВР всего неделю. Мы — больше года. Володя и вовсе больше двух. Но даже с тем, что происходило на прошлой неделе, мы выпустили меньше пуль, чем ты. Пусть и ради благого дела.
— Я вот сейчас не понял, — я сложил руки на груди, — вот мне после этого надо радоваться или нет?
— Просто принять и все, — девушка закатила глаза. — Это не хорошо и не плохо. Просто не надо это воспринимать, как что-то необычное.
— Иначе тебя отправят к психологу, — посмеялся Владимир, временами поглядывая в сторону Кирилла, который ожесточенно атаковал клавиатуру. Кажется, у нас появилась минутка времени.
— Не надо меня к психологу, — запротестовал я. — В прошлый раз на мне ставили какие-то эксперименты, а потом попытались поколотить. Вообще мне странным образом везет со слабым полом, — краем глаза я заметил, как Лена нахмурилась, но все равно продолжил: — все встреченные мной за последнее время девушки пытаются меня поколотить.
— Но ты же держишь удар? — вполне серьезно спросил Владимир. Я внимательно посмотрел на него, ожидая, что он сейчас рассмеется, но его лицо оставалось серьезным.
— Да-а, — осторожно протянул я, а потом покосился в сторону Лены. — Но иногда проще сдаться.
— С чего это вдруг? — хитро прищурилась девушка.
— Кроссовки у тебя тяжелые, вот с чего!
Наш обмен любезностями прервал Кирилл. Его обеспокоенное лицо снова показалось над монитором. Он озадаченно чесал затылок, отчего его взлохмаченные волосы вовсе потеряли остатки упорядоченности.
— У нас с этим змееруким парнем… — начал он, но я кашлянул в кулак. — Что такое?
— Ничего, просто я его про себя так же называл. Я не знал его имени, а как-то надо было выделить его. Вот я и выделил.
— Так. Мы уже посмеялись, — вмешался Володя, не позволив Кириллу сделать ремарку относительно моей вставки, — давайте теперь серьезно возьмемся за дело.
— Да, давайте серьезно, — согласился Кирилл. — Проблема в том, что нет досье, нет ничего. Вообще. Нет имущества во владении, нет документов.
— Логично, что все стерто. Или изменено, — высказал я догадку. — Это очевидно.
— Всегда остаются записи об изменениях в паспортных данных. Есть записи в ГИБДД о штрафах, о правах. Есть сведения о родственниках в каких-нибудь медицинских реестрах. А мы ничего не знаем.
— У кого ты забрал телефон? — Лена указала на смартфон, одиноко лежащий на столе.
— У парня, который умер после огнестрела на лестничной площадке.
— Предлагаю прозвонить несколько номеров, посмотреть на реакцию отвечающих.
— Вообще это было моим следующим шагом, — ответил Кирилл и, густо покраснев, снова скрылся за монитором.
ebooksa