— Хочешь, я открою тебе секрет?
— Выкладывай, — с готовностью кивнула Елена.
— Такому типу мужчин, как я, нравятся все женщины без исключения.
— Какой ты противный!
— Но все-таки ты женщина особенная, ты — амазонка, а у них свой неповторимый шарм.
— Амазонка? Фи-и, какие глупости! — скривилась Елена. — Это с моей-то фигурой! Мне даже как-то обидно слышать об этом. Ведь амазонки отрезали себе правую грудь, им нужно было постоянно воевать. А женщина без одной груди, скажем так… много теряет. А у меня посмотри какие! — слегка приподнялась Елена.
— Титьки у тебя что надо! — отдал должное Владислав. — Всем бабам на зависть!
— Хоть ты и пошляк, но говоришь правильно. А потом, в сравнении с амазонками я сущий ангел!
— Не сомневаюсь!
Варяг не однажды задавался вопросом, а прав ли он был, переступив границу, за которой между мужчиной и женщиной уже не существует служебных отношений? И не находил на него ответа. Как бы там ни было, но действительность была такова — вместе им было хорошо, и он все более зависел от ее расположения, не зная, хорошо это или плохо. И конечно же, не мог предположить, чем может закончиться это обоюдное безрассудство.
— А у тебя много было женщин? — неожиданно спросила Елена.
Она села и подложила под спину подушку. Девочка рассчитывала на длинный и обстоятельный разговор. Варяг невольно улыбнулся: зря стараешься, ничего у тебя не выйдет.
— Достаточно.
— Что-то ты сегодня не очень красноречив. Ты поступаешь, как все мужики, прежде чем затащить женщину в постель, сначала рассказываешь ей всяческие басни, а как только добиваешься своего, то интерес к ней тотчас угасает. И все-таки меня очень интересует этот вопрос. Для иного мужчины и двух женщин будет достаточно, а каков же твой счет?
— Как бы тебе поделикатнее ответить… Мой донжуанский список, конечно же, не такой большой, как у тех, кто превращает это дело в спорт, но и не маленький, — тонко ушел Варяг от ответа.
— Вижу, что правды от тебя не добьешься. А я-то уж надеялась услышать какую-нибудь душещипательную историю о том, как ты ее любил, а она, мерзавка, не оценила твоей любви и убежала к другому.
Варяг заметно погрустнел:
— Мне бы не хотелось распространяться на эту тему.
— Прости, вижу, что задела что-то очень личное. Я ведь такая бестактная, могу спросить про то, о чем бы и не следовало спрашивать.
Зазвонил телефон. Этот номер знал только Тарантул. Варяг взял трубку.