— Я сам! — отодвинул бортмеханика Маврин. — Откидывай трап!
Подскочив к тумблеру с черной ручкой, бортмеханик потянул ее вниз. Раздался негромкий щелчок. Трап медленно опустился и уперся в землю. Теперь из самолета можно было выехать по этому пологому следу.
Коснувшись земли, трап образовал крепкий мост.
Наконец был откручен последний болт, мотоцикл освободился от плена. Маврин ударил по заводной педали, двигатель мотоцикла, как будто бы ждал этого момента, мгновенно завелся, наполняя нутро фюзеляжа рокочущим грохотом.
— Отойди! — крикнул Маврин бортмеханику.
Бортмеханик проворно отскочил. Маврин, слегка повернув ручку газа, тронулся по трапу. Первый пилот продолжал стрелять в сторону наступающей цепи русских, заставляя вжиматься в землю. Обернувшись, Петр Маврин увидел, как молодой солдат (наверняка самый отчаянный из наступавших) вскинул автомат, застыл на какое-то мгновение, пытаясь прицелиться в отъезжавший мотоцикл. Но пулемет, заколотившийся часто и отчетливо, вынудил парня юркнуть за дерево.
Мотоцикл продолжал мчаться по неровной поляне, сильно подпрыгивая на каждой кочке. «Только бы не заглох!» — взмолился Маврин.
Застрекотал ручной пулемет, на какие-то секунды составив дуэт с крупнокалиберным, тот стучал яростно и часто, а вот ручник бил короткими рваными очередями, словно не желал подлаживаться в предложенную тональность.
— Садись! — притормозил Маврин около Лидии.
— Я никуда не поеду! — в отчаянии закричала она. — Нас убьют.
— Ты что — с ума сошла?! Нас точно убьют, если мы не поедем! Садись, я тебе сказал!
— Мы не сумеем выехать, дороги наверняка перекрыты!
— Проедем лесом! Как-нибудь прорвемся!
— Я боюсь!
— Да что ты будешь делать с этой бабой! — в отчаянии воскликнул Маврин, соскочив с мотоцикла. В опасной близости от них свистели пули, но он, казалось, не замечал этого. Протянул ладонь: — Садись, я сказал!
— Нет…
— Руку!
Солдаты уже положили в коляску ящик с «панцеркнакке», белобрысый ефрейтор, водрузив туда же саквояж и чемодан с радиоуправляемой миной, перехватил все это ремнями, после чего накрыл брезентом.
— Я боюсь!
Маврин ухватил женщину в охапку и, не обращая внимания на ее сопротивление, втиснул ее в коляску.
ebooksa