Вынужденная посадка Ми-17

22
18
20
22
24
26
28
30

– Это мой дом.

– Да, конечно. Этот раненый тоже ваш. Может быть, вы сами и займетесь им, господин Хабитулла?

– Ты как разговариваешь со мной, пес?

Фельдшер выпрямился и проговорил:

– Если я пес, то у вас нет медиков. Мы не будем лечить этого человека.

Хабитулла сжал зубы, затем неожиданно ухмыльнулся и сказал:

– А ты с характером, фельдшер. Работай, я уйду. Без моего разрешения усадьбу не покидать! Постарайся сделать так, чтобы русский выжил. Гарантирую достойное вознаграждение.

– Я вижу вас впервые, – сказал Кобар. – Вы странный человек, господин Хабитулла. То оскорбляете нас и грозите казнью, то обещаете вознаграждение. Вас сложно понять.

– А это и не требуется, фельдшер. Ничего странного в моем поведении нет. Вылечите русского – будете вознаграждены, нет – умрете. Все просто и понятно. Но ладно, не буду вам мешать. Предупреждение насчет выхода из усадьбы в силе. Я до вечера буду здесь.

Кобар не ответил главарю банды, вновь склонился над раненым. Жена его набрала из чана воды, сунула в нее кипятильник. Разжигать очаг было бы слишком долго.

Хабитулла посмотрел за ее действиями и вышел в коридор.

Там стоял помощник.

– Ну и что, господин Хабитулла? – спросил тот. – Как здоровье русского?

– Не знаю, но уверен, что медики сделают все возможное, чтобы он выжил. Не думаю, что они хотят, чтобы им перерезали горло как баранам.

– Как барану и овце, – уточнил помощник.

Это замечание развеселило Хабитуллу.

– Верно говоришь, Хукам. Ничего, ранение сквозное, выживет. Хорошо еще, что так закончилось. Но плохо другое.

– То, что с самого начала пошли проблемы?

– Причем серьезные проблемы. Ведь из-за пары идиотов, которыми командует Бизани, мы сейчас могли лишиться половины отряда и штурманов. А это был бы полный провал, крах всего дела, Хукам.

– Но ведь, хвала Всевышнему, обошлось.