Вскоре воины доставили туда бледного испуганного торговца со связанными руками. Прибыл наблюдатель с оборудованием, в комплект которого входило и записывающее устройство.
Ардан накинулся на Зияда:
– Ты, жалкий торговец! Мы покупали твой товар, дешево отдавали свой, позволили тебе купить дом, взяли в свою семью. Как ты ответил на нашу доброту? Тем, что предал нас?
Торговец упал на колени.
– Пощади, вождь! Меня заставили под угрозой расправы над семьей. Хабитулла пригрозил, что вырежет всех, если я не буду передавать ему сведения о том, что происходит на плато. А у меня две жены, пятеро детей, брат с супругой и двумя дочерьми, престарелый отец. Хабитулла никого не пощадил бы.
Тут в разговор вмешался Скоробогатов:
– Погоди, вождь. Дай-ка я сам с ним поговорю.
– Поговори, если хочешь. Потом я сам пристрелю его как паршивого шакала.
Командир группы заставил торговца подняться и спросил:
– Что конкретно хочет знать Хабитулла по племени хату?
– Все, что только можно. Он спрашивал, не изменил ли вождь режим охраны въездов на плато. В последнее время его интересовало, прибудут ли к господину Ардану русские. Вы появились, я доложил ему об этом.
– Что он приказал?
– Господин майор, переговоры записаны. Вы можете прослушать их, – проговорил парень, который работал с аппаратурой.
– Пусть сам скажет, а мы потом проверим.
– Хабитулла приказал мне сообщить ему, когда, куда, одни или с хату пойдут с плато русские. Звонить велел в любое время суток, – заявил торговец.
– Ясно. Ты хочешь жить?
– Да, господин майор. У меня…
– О твоих женах и детях я уже слышал. Если хочешь выжить и спасти семью, то тебе придется работать на нас.
– Я готов, но вы гарантируете, что Хабитулла не тронет мою семью?
– Гарантии даже банки не дают. Но я обещаю, что Хабитулла не доберется до твоих родных.