– Не совсем. Но приметные, да.
– То есть ты – сам по себе? – она дождалась, когда он кивнет. – Поэтому вчера, во время показа, за тебя никто не пришел болеть?
Он снова кивнул, неохотно, через силу – девушка поняла, что тема для него, действительно, болезненная:
– Да. Я сам по себе. И поэтому за меня никто никогда не приходит болеть, – проговорил тихо, отчетливо, словно расписываясь под каждым словом.
Они пробирались по узким улочкам древнего города, в котором, будто слоеный пирог, затаилось время: античность с выветренным золотом кирпичей, средневековье с химерами на церквях, пробивающаяся сквозь брусчатку нежная зелень. Таксист снизил скорость.
– Жаль, что отплытие уже сегодня, – вздохнула Ангелина. – Мне бы хотелось побродить по Барселоне. Она сказочная.
– Значит, ты сюда обязательно вернешься, – молодой человек задумчиво посмотрел на нее. – У каждого есть места, куда хочется возвращаться. Возможно, для тебя это Испания… Для меня – Карелия. Там сосны в небо упираются. Озера тихие и гладкие как зеркала́. А реки кипят колдовским варевом… Там свобода дикая, первозданная… непокоренная. И воздух насквозь ею пропитан. – Он помолчал: – Там себя чувствуешь великаном.
Он поймал на себе ее удивленный взгляд, усмехнулся.
– Я там на байдарках почти каждый год сплавляюсь. Каждый уголок знаю. И каждый год открываю заново.
– А меня возьмешь? – вопрос вырвался сам собой, будто следуя за описанными дизайнером бурными потоками. Ангелина смутилась, добавила уклончиво: – Когда-нибудь…
Стефан внимательно посмотрел на нее, будто примеряясь, а на самом деле прикидывая спокойный маршрут, на котором можно «обкатать» новичка.
– Возьму, – сообщил решительно. – Вот контракт с «Киар Алари» выиграю и поедем.
Ангелина скептически изогнула бровь:
– То есть ты ни на минуту не сомневаешься, что выиграешь?
Они остановились на парковке у здания порта. За ним на причале белела «Жемчужина морей».
Молодой дизайнер протянул таксисту несколько купюр, вышел из машины. Уперев руки в бока, набрал полную грудь горячего и соленого воздуха, тяжелого, маслянистого.
– Просто я не могу проиграть, – пробормотал Стефан, открывая пассажирскую дверь и подавая руку спутнице. На мгновение задержал в ладони тонкие девичьи пальцы. – Я прошу тебя думать только о победе… Я чувствую, что тебе она тоже нужна. Не знаю, зачем, почему, но чувствую, что важна. В глазах прочитал еще там, в Москве, когда из-за меня ты выронила кисть… Поэтому и позвал в команду. Понимаешь?.. Я не прошу тебя рассказывать, не прошу открывать мне душу: я и сам, как видишь, не слишком откровенен. Но я прошу тебя сосредоточиться только на победе.
Он не отпускал ее пальцы, смотрел пристально, гипнотизируя темным как испанская ночь взглядом. Ангелина тонула в нем. Чувствовала, как в груди разгорается желание идти за ним, этим безумным, убежденным взглядом, за этим голосом. Идти, как за путеводной нитью. За его мечтой. Потому что его уверенности должно хватить на них обоих. Потому что она сама не уверена ни в чем. Но так хочет оказаться там, по другую сторону вопроса «что дальше?».
– Я обещаю тебе…
Темные глаза потеплели, словно обнимая. Он улыбнулся… и поцеловал ее пальцы.