И всё. Для Джетты перестало существовать всё. Она не видела, как воины некроманта ворвались в обугленную развалюху но никого там не обнаружив, вывалились наружу. Не видела, как эльфы выходили из телепортов к Храму, и как Пусик закрыл своим телом эльфийку, принимая грудью предназначенный ей болт. Не видела магического побоища, которое устроили в небе два некроманта: черный дракон и Черный маг. И появление Троих в небе она тоже пропустила. Только по дружным воплям Джетта поняла, что происходит нечто, совершенно выдающееся. Сельмо, который дышал так, будто не целовался в уголке, а сражался одновременно с тремя противниками, тоже выглянул в окно. Над прихрамовой площадью, на парящих в воздухе плитах, стояли они: Пресветлый, с развевающимися белыми прядями волос, черноволосая Дева Ночи и Двухцветный, волосы которого были короткими, как у эльфов в трауре. На них были одежды, сверкающие металлом, но не сковывающие движения. В их руках было оружие, какое Джетта видела на мозаиках в Храмах, но считала их выдумкой художников. Оружие било шквальным огнем, сжигая врагов. От слепящего света голубоватых огней летающих плит зомби обугливались и рассыпались прахом. Рассет предпочел уйти с линии Божественного огня и материализовался возле дяди. Он тоже выглядел неважно. Но Гешшар лежал уже без чувств.
Над воплями раненных и просто испуганных людей разлетелся смех Черного некроманта. Он сжал руку в кулак. Магические источники вмиг высохли, как в гномьем подземелье. Накатил безотчетный страх. Джетте стало нечем дышать. И Черный запустил в Троих чистой Силой. Такой, что хилые стеночки, за которыми прятались Джетта и Сельмо, сложились, как карточный домик. Их опрокинуло, протащило по полу и засыпало сверху головешками. Пару бы наверняка заметили, если бы кто-то рядом смотрел на пол, а не в небо. Трое взлетели, словно поднимаясь по гребню волны, слегка согнув ноги и расставив руки для равновесия, а потом рухнули вниз, на монстра, сосредоточив на нем огонь. Вокруг Черного мага, словно вторая кожа, отсвечивал магический щит, на котором сиреневым вспыхивали попадания Троих. В какой-то момент некромант полыхнул факелом… и исчез. Опали пустыми куклами еще державшиеся на ногах зомби. Один за другим опускались на колени воины врага. Победа была одержана.
Вторая Великая Битва была завершена. Отгремели звонкие слова Богов с чествованием героев, от которых в душе каждого возникло желание совершать подвиги. Оступившимся даровалось прощение, от которого у каждого в душе проснулись воспоминания об их проступках и чувство вины. Сторонники некроманта торжественно принимали новую веру. Несколько человек при этом огребли от Плети Двухцветного «за нечистоту помыслов». После первых экзекуций трое магов попытались скрыться в телепортах, но Пресветлый оказался проворнее, и трупы предателей развеялись прахом. После благословения Боги растаяли в небе так же внезапно, как и появились. Обращение неофитов, особенно искреннего после показательных наказаний «неверных», вновь наполнило площадь Силой. Через телепорты стали подтягиваться эльфы-целители, в первую очередь уделившие внимание главным героям битвы. Чиро и Пусик завязли там по самые уши. С небольшим опозданием появились и человеческие маги, оккупировавшие пространство внутри Храма. У оперативного лазарета было не протолкнуться. НА прихрамовой площади тоже было суетно. Прибывшие стихийники добавили ветра, чтобы вынести с площади смрад битвы. Новообращенные с энтузиазмом расчищали поле боя от останков зомби, а Рассет дисциплинированно их сжигал, ограничив место сожжения завесой, чтобы не портить праздник вонью. Вокруг Гешшара в изначальном облике свернулась черная драконница и зализывала Верховному Магу раны. Тот лежал, еле живой, но Джетта была уверена, что чешуйчатый только делал вид, что при смерти. Блондинистый маг-целитель наверняка уже излечился и теперь просто плющился от удовольствия. Как и другой блондин, который сейчас сидел рядом с Джеттой, сжимая ее руку и глядя на весь этот балаган со ступенек Храма.
— Почему ты тогда сбежала от меня? — словно угадав, что Темная думает о нем, спросил Ансельмо.
— Обиделась, — призналась Джетта.
— Это я и сам понял. На что?
— Сельмо, ты правда до сих пор не понимаешь? Ты предложил мне стать любовницей!
— Не любовницей, а официальной фавориткой. Это совершенно разные вещи.
— Вещи, Сельмо. Вещи. Я не хотела быть вещью. Семнадцатилетняя дурочка-сирота мечтала о семье и доме. Настоящем доме, а не том, который ты бы мне снимал, чтобы отдыхать от жены. Одна мысль о том, что ты можешь жениться на другой… Да она меня просто убивала! Я и перстень твой венчальный потому стащила. И вернула только потому, что ма… — она хотела сказать «мать-настоятельница», по привычке, но поправилась: — Мама убедила.
— Могла бы не возвращать, — буркнул Сельмо. — Я всё равно так никого и не смог представить на этом месте, кроме тебя.
Джетта хмыкнула.
— А знаешь, что мне мама тогда сказала? «Глупости», — она попыталась передать ту самую чуть ироничную интонацию. — «Этот дель Пьёро сам тебя недостоин. Просто он об этом пока не знает. Мне кажется, самое время швырнуть этот перстень ему в лицо. Ну, в переносном смысле, как ты понимаешь», — и она подмигнула, как мама. И украдкой вытерла некстати набежавшую слезу.
— Джи, как бы сильно я тебя не любил тогда, я бы не смог на тебе жениться.
— Ансельмо дель Пьёро, сын Первого советника Императора, не смог бы на мне жениться. Но просто Ансельмо дель Пьёро мог бы стать мужем лучшей воровки Гильдии.
— Я тоже тогда был влюбленный дураком, — ухмыльнулся Сельмо и посмотрел ей в глаза. — Это сейчас я готов пойти за тобой, куда угодно. Только теперь в этом нет смысла.
— А то, что я не аристократка, тебя уже не смущает? — полюбопытствовала Джетта.
— Боюсь тебя огорчить, Джи, но ты — аристократка. Твоя мама была не просто магом, она получила университетское образование. Такое не по карману простолюдинам. И отец твой был не из крестьян, ты уж прости. Ты рождена в законном браке. Так что считай, что и в этом смысле утерла мне мой задранный нос. И сидеть под замком тебе не грозит. Мой папА вцепится в тебя всеми конечностями. После того, как ты родишь ему внука, разумеется. Ты же согласна родить ему внука?
Последний вопрос Ансельмо дель Пьёро, сын Первого советника Императора, задал без обычной уверенности. Он действительно спрашивал, согласна ли она, Джетта без фамилии, Темная воровка, выросшая в приютном доме, стать его женой и родить ему ребенка.
— Да. Согласна.
— Я так и знал, — самодовольно заявил Паладин.