Боги

Привычный вариант напросился сам собой: Смирна сходу стала деревом. Подбежавший папа, не разобравшись, рубанул по стволу – и из ствола внезапно вывалился младенец.

Деморализованный царь с пронзительным воплем «Глюки!!!» ускакал искать снадобье для печени и головы, а Афродита посмотрела на младенчика и внезапно прониклась: «Ути, до чего хорошенький! Ути, какой перспективненький! Себе бы оставить!»

Себе оставлять дитяти Афродита все же не решилась (муж, любовник, общая атмосфера Олимпа, нафиг-нафиг). А потому упаковала ребенка в ларец и передала менее занятой Персефоне – с обещанием заплатить за передержку ценной вещи. Наив Афродиты, думавшей, что Персефона в ларец не будет заглядывать, был более чем удивителен…

Супружница подземного Владыки распотрошила шкатулочку, тоже оценила перспективность ребеночка, отнесла его в свой дворец, да и вырастила там. А вырастив, использовала по назначению: в качестве любовника.

Афродите, явившейся за своим, был явлен изящный шиш и «ну уж нет, я растила – я и пользоваться буду».

Между олимпийской и подземной красавицами тихо назревал божественный конфликт.

Из непроверенных источников

Особо зловредные аэды задавались вопросом: а как сам Аид относился к тому, что жена внезапно решила разнообразить досуг со смертным? Утверждалось, что относился как истинный подкаблучник – пофигично. Если же кто-то пытался на Персефону настучать – подземный Владыка напоминал, что Адонис – смертный и что «ну, чо, помрет, потом и перетрем, как мужик с мужиком…» И глумливо ржал.

41. Кляйн, отдафай мальчика!

Про соломоново решение в те отдаленные времена еще не было ничего известно (к счастью для Адониса). Персефоне и Афродите пришлось выкручиваться своим умом. Сперва они обратились к Зевсу с просьбой рассудить спор, но у Громовержца вовремя взыграло чувство самосохранения. Сообразив, что связываться с двумя богинями (одна – любовница Ареса, одна – жена подземного брата) – себе дороже, он перевалил судейство на музу эпоса Каллиопу.

Каллиопа, как и ожидалось, судила эпично. По ее решению, с каждой из богинь Адонис должен был проводить по трети года, а последнюю треть – где ему вздумается, «а то совсем заездили мальчика, надо ж ему сил где-то набираться. Всё, обжалованью не подлежит!»

Персефона, для которой схема «четыре месяца из двенадцати» была интуитивно знакома, согласилась, а вот Афродита захотела выпендриться.

То ли ей не хватало мужа-Гефеста и любовника-Ареса, то ли душа настойчиво просила нагадить Персефоне, но богиня любви пустила в ход свой чародейский пояс и влюбила себя бедного Адониса так, что он начал с ней проводить и «вольную» треть года. А потом спускался в подземный мир обессиленным и тяжко вздыхал об утрате «единственной».

Персефона, посмотрев на такой расклад, сочувственно покрутила у виска: видать, Афродита забыла, с кем связалась. И отправилась прямиком к Аресу – испытывать на боге войны тонкости нейролингвистического программирования.

Собственно, особых тонкостей и не потребовалось. Персефона просто поинтересовалась: мол, братец, а ты не в курсе, что твоя любовница Афродита тебе предпочитает смертного? Нет, я-то ничего, может, она думает, что ты малость не тянешь, и все эти войны, да и смертный красивый…

Убивать горячий олимпийский парень Арес готов был уже после первой фразы. После «малость не тянешь» он от избытка чувств пустил пар из ушей, превратился в кабана и рванул на поиски Адониса.

Вообще-то, по некоторым источникам, Адонис был охотником на зайцев, чем они с Афродитой и занимались, бродя по лесам и полям. Но одно дело – серые-ушастые, а второе – это когда из кустов на тебя несется вепрь, причем, мстительно хрюкает что-то вроде: «Это я-то не тяну?!»

Долго убивать Адониса Аресу не пришлось. Подбежавшая Афродита констатировала смерть любимца от инфаркта миокарда. По воздуху медленно удалялся по своим делам Танат. В кустах что-то довольно ухрюкивало в направлении Олимпа. Природа, как заверяют аэды, внимала скорби богини…

После встречи с Аресом Адонис закономерно перешел в полную собственность Персефоны – причем, уже на веки вечные, то есть, пока не надоест. Правда, убитая скорбью Афродита отправилась к Зевсу и просила отпускать Адониса из-под земли на летние месяцы… После нескольких дней рыданий и созерцания опухшей богини любви Зевс согласился. Персефона не препятствовала: в конце концов, все уже поняли, кто круче.

42. Доченька в папку