— Тогда, когда скажет Джош.
— Послушайте, сударыня! Никто не может взять у меня мое ружье! Я хочу получить его обратно!
Она снисходительно улыбнулась ему.
— Ты его получишь, когда скажет Джош.
— Эй, Анна! — позвал Аарон, стоявший немного ниже по дороге. Он играл с Плаксой. — Сейчас ты можешь подойти и посмотреть чудо?
— Попозже! — ответила она, и пошла обратно разливать варево из корешков и крысиного мяса. Она даже стала насвистывать во время работы одну из своих любимых мелодий: «Бейли Хей» и «Саут Пасифик».
Робин знал, что нет другого способа получить свою винтовку обратно, кроме как штурмовать хижину. Ни его самого, ни его ребят не пускали внутрь с тех пор, как они пришли, и Робин стал сердиться.
— Какого черта вы так счастливы? — огрызался он.
— Потому что, — отвечала она, — это великое и славное утро. Такое славное, что даже такой сопляк, как ты, не может досадить мне. Понятно?
И она сверкнула на него быстрой ухмылкой, в которой показала все свои передние зубы.
— Что в этом такого великого и славного?
Он выплеснул остатки супа.
— Мне так все равно — темно и холодно.
Но он заметил, что глаза у нее изменились; они были блестящими и возбужденными.
— Что происходит?
Вышла Сестра с кожаным футляром, с которым никогда не расставалась. Она втягивала холодный воздух, чтобы прочистить голову, потому что она бодрствовала и следила за Свон вместе с другими, встав задолго до рассвета.
— Тебе помочь? — спросила она Анну.
— Нет, уже все. Это последнее.
Она вылила суп в последнюю миску. Все кроме Робина вернулись есть к костру.
— Как она?