Парадиз

— Тебе, Келвин.

— Снова мне? Ну, ладно.

Операцию по пересадке эссенции провёл лично Серхан. После операции я очнулся, и мне захотелось навестить Селин в частной тюрьме. По сути, это была ещё одна съёмная квартира в жилом доме, но окна были со встроенными решётками, а входная дверь — металлическая, закрытая на затворку снаружи. Короче, тюрьма как в фильме «Олдбой». Я вошёл внутрь, Селин лежала на диване.

— Как тебе, удобно здесь? — спросил я.

— Да, нормально… — кивнула она, но через пару секунд нелепо завопила: — Предатель, сука! Как ты мог?!

— Неужто ты серьёзно полагала, что я продам отца за поцелуй от тебя? Это же дичь полная.

— Это не дичь! — закричала Селин. — Это просто ты мразь!

— Как же это «не дичь»? Просто признай, что это было глупо с твоей стороны.

— У нас разное мышление.

Я покачал головой.

— Твоё мышление — глупое. Даже моя сестра Бильге не такая тупая, как ты. А ведь я думал, что тупее неё никого нет.

Селин взглянула на решётку, на потолок, а затем снова на меня.

— Какой системой мер ты обычно пользуешься? — Вопрос ввёл меня в недоумение, но всё же я ответил:

— Английской. Дюймы, ярды, мили.

— Зачем? Это ведь неудобно. Твой отец, вся твоя родня — они все из Восточного Мирового Альянса и все используют Международную систему мер. Метрическую систему.

— Мой настоящий отец был американцем. Может быть в этом причина?

— Да никому нахуй не нужна Английская система меры! Это хуйня неудобная.

— Ну, и к чему ты клонишь? — устало выдавил я.

— К тому, что ты — не умнее меня!

Я призадумался: «А ведь действительно». Даже сам не помню, почему выражаюсь в Английской системе мер. Словно бы это одно из тех воспоминаний, что ко мне так и не вернулись.