Холод твоего сердца

***

Рассвет был хорош. Более того, это был, наверное, самый замечательный рассвет во всех мирах и временах.

Пусть нос забивал сильный запах гари сдобренный тонкой, но заметной ноткой горелого мяса. Не важно, что он весь в грязи и устал как собака. Какая именно собака? Ездовая, которой пришлось бежать день и ночь, а потом ещё день и ещё ночь и потом, вместо отдыха и сна, всю ночь отбиваться от окруживших лагерь волков. Да, пожалуй, какой-нибудь безымянный ездовой пёс из романов Джека Лондона прекрасно понял бы сейчас Горазда. Впору было бы обняться и завыть на два голоса, если бы он только не так сильно устал.

Небесный край разгорался золотом. Кажется, что золотом. Он так устал, что с трудом различает цвета.

Но всё равно это был самый лучший рассвет на свете. Потому, что они сумели пережить эту ночь. Смогли выжить в ночном бою. Яркое и ослепительное сияние осветительных ракет, превращающих ночь в обесцвеченное подобие дня до сих пор стоял у Горазда перед глазами.

-Задувает, -заметил Николай. Золотилов сидел в соседнем ложементе, и он был грязен не менее, чем Горазд, да и устал никак не меньше. Может быть и побольше него.

-Что?

-Говорю: задувает, -повторил первый пилот, кивая на здоровенную дыру в передней части кабины. Края гладкие, словно ледяное масло, только из холодильника, разрезали раскалённым до бела ножом. Примерно так всё и было. Только вместо ножа - пылающий меч здоровенного, размером с двухэтажный дом, демона. А вместо пачки масла их многострадальный мизгирь.

Сквозь дыру и доносились запахи с поля боя. Гарь, дым, горелое мясо, убитая техника. Запах крови и огня - запах победы. Как же отвратительно она пахнет!

Горазд засмеялся. Николай глухо вторил со своего ложемента. Время от времени он хватался за бок, но продолжал хохотать над собственной немудрённой шуткой.

Кто-то постучал по броне мизгиря снаружи. Пилоты никак не отреагировали и вскоре в образовавшейся на месте передней части кабины дыре появилась голова Виталика.

Инферал держал в руках штурмовую винтовку, которую, вообще-то положено использовать исключительно в экзосклетете, но ему похоже и без него было нормально.

-Вы там живые? Ржёте что ли?

-Заходи, -только и сумел выдохнуть Горазд. -На огонёк.

Николай добавил: -Только дверь за собой закрой, а то задувает!

И новый приступ хохота. Это нервное. Нормально, после боя. Тем более ночного и такого тяжёлого.

-Я думал ты спросишь про Катю, -сказал Виталик.

Горазд резко прекратил смеяться: -Что с ней?

-Живая, -махнул рукой Виталик. -А вот профессора убило.

-Как так?