Возвращение-2

22
18
20
22
24
26
28
30

— Своих? — Спецов взглянул на Муна. — Олег Кимыч, у тебя что, дети есть?

Спросил с таким искренним удивлением, что вызвал смех у всех. Мун хмыкнул, сдерживая улыбку:

— А что, Спецов, нельзя?

— Да как-то не думал,… — Матвей не засмущался, — ты же никогда о семье не говорил.

Олег вздохнул, глядя на радостное лицо Спецова:

— Да… подумал, что не стоит рассказывать.

Это было негласным правилом. Общим для всех. Людей, не затронутых потерей родных, почти не осталось. И лишний раз показать фотографию ребёнка или жены тем, кто всех своих потерял…

— Анна Викторовна, вы вот сто процентов знали, — Матвей не повесил молчания. — Полковник Мун у нас оказывается отец.

— Трижды, — засмеялась Лазарева.

— Чего? — тут даже Паша отреагировал.

— Трое сыновей у него. Олег, младшему сколько?

— Пять, — ответил Мун. — Старшему семнадцать.

— Показывай фото. Есть ведь, — потребовал Матвей.

— Да что ты пристал… — пробурчал Олег, но в карман всё-таки полез. Вынул довольно большую фотографию, сложенную в несколько раз, развернул, протянул Спецову.

Тот взял, взглянул, засмеялся:

— О, Олег Кимыч, все на тебя похожи!

На фото запечатлелось большое счастливое семейство. Сам Мун, собрав руками в охапку трёх мальчишек, и жена — красивая светловолосая женщина, обнявшая его сзади, прижавшись щекой к щеке. Похоже, фотографировал кто-то из родных на семейном празднике. На заднем фоне выглядывал дымящийся мангал и чья-то рука поймалась в кадр на взмахе картонкой над шампурами.

Мун следил за выражением лица Матвея. Анна поняла почему. Братья Спецовы остались одни в первый же день высадки Альфа-особей. Третьяков потерял своих в течение первого месяца войны. И он тоже никому не сказал, что был женат. Только Анна и Олег знали. Им, как старшим командирам, передали личные дела всех, кто работал в улье.

Паша с улыбкой разглядывал фото. Матвей, держа его в своей руке, показывал ему:

— Смотри, смотри: четыре китайца… жарят шашлыки.