— А чего ты ждал? — усмехнулся Олег. — Что все с красным флагом побегут готовиться к вторжению?
— Да. Этого и ждал, — с разочарованием ответил Спецов. — Надеялся. Но точно не думал, что будем обсуждать, как развернуть транспарант на пол планеты: добро пожаловать, хозяева! Суки…
— Это ты кому? — невесело усмехнулся Паша.
— Им, — отмахнулся Матвей. — Всем. Я б таких соседей выселил. На черта они тут нужны, если готовы всё отдать. Своим домом не дорожат, Землёй не дорожат, да даже жизнью! Ни своей, ни родной, ни чужой. Сдохнем же все в общей яме, в которую нас «хозяева» свалят, пока будем мутировать. Как это объяснить? Почему я это знаю с первого дня, а у них провал памяти за полгода?
— Просто боятся, — тихо заметил Паша.
— Да я тоже боюсь, — сказал Матвей. — Но сгинуть без пользы, при том, что реально можешь что-то сделать, это преступление. Хотя бы ради своих! Об остальном мире сложно думать, но ради своих главных людей…
Анна, идущая впереди, обернулась, по-доброму взглянула на Спецова, но не стала ничего говорить. Матвей давно подкупил её этим своим отношением к «главным людям». Это те, кого любишь. Все, кто рядом, кем дорожишь, кого уважаешь. Кто даёт подзатыльник, когда надо сбавить обороты. Спецовы привыкли быть частью большой семьи. Друг друга им было мало.
Команда остановилась в самом конце площадки. Матвей с Пашей закурили. Анна, сложив руки на груди, посмотрела в затянутое облаками небо.
— Всегда будут те, кто сражается, и те, кто сдаётся, — вздохнула она. — Закон жизни. В любом случае, мы продолжаем… — Анна опустила взгляд на Матвея. — Ради главных людей.
Спецов улыбнулся в ответ на это, кивнул.
Какое-то время так и стояли, наблюдая темнеющее небо и слушая гомон толпы. Голоса на разных языках не прекращались. Люди спорили. Было понятно по тону. Пока не расходились, потому что главы государств делали официальные заявления журналистам.
— Вавилон, блин, — недовольно вздохнул Мун. — Матвей, дай сигарету.
— Ты ж не куришь, Олег Кимыч, — засмеялся тот.
— Да чего уж теперь, — отмахнулся Мун. — Меньше недели до апокалипсиса. Чего в жизни не попробовал? Что успеть?
Он взял сигарету и зажигалку, поднёс ко рту, но прикурить не успел, потому что Лазарева, стоящая напротив, внезапно вздрогнула всем телом. Так сильно, что казалось, её изнутри ударило током. А БПУ будто прожгло одежду, в одно мгновение раскалившись в сине-белое пятно.
Паша, сидевший на корточках, вскочил на ноги:
— Анна?
Лазарева замерла, сжимая кулаки и хватая ртом воздух.
— А-а-а! — звук вырвался от внезапной боли, пронзившей голову.
Мир вокруг и всю площадку с толпой народа в долю секунды сдвинуло куда-то в сторону, а перед глазами вышел из космоса земной шар, приближающийся на бешеной скорости. И летящие навстречу куски космического мусора, окружающего планету. И мчащиеся через них корабли охотники. Ещё символьная сетка БПУ, занявшая каждый сантиметр внутреннего монитора.
ebooksa