– Про Садовниковых-то? Нет, этого не может быть.
– Надя, и еще. Найди кассету, на которую Крымов 27 сентября записывал свой разговор с Сергеем Садовниковым…
– Это когда тот просил проследить за Лорой?
– Да.
– Я ее уже нашла и положила в ящик своего стола. Приходи, послушаешь.
– Ну все, мне пора возвращаться…
– Ты сейчас ко мне?
– Нет. Хочу навестить одну даму.
Юля положила трубку на место и подумала, что если бы Аржанухин хотел ее предупредить о возвращении Лизы, то не смог бы этого сделать, поскольку она сама же и занимала телефон. «А ведь могла бы спокойно позвонить с сотового…»
Она вышла из номера, толкая впереди себя тележку, не спеша заперла номер и тут же постучала в соседний.
– Войдите… – услышала она и взялась за ручку двери.
Молодой человек полулежал на диване, уже переодетый в длинный черный халат, и курил, задумчиво глядя в окно. В отличие от апартаментов Гейко здесь было чисто убрано, и только переполненная пепельница свидетельствовала о том, что хозяин впал в меланхолию и решил отдаться этому чувству до конца.
– У вас уже убирали? – спросила, волнуясь, Юля, с надеждой ожидая услышать спасительное «да».
– Да, спасибо. Еще утром, – ответил, слегка повернув голову с растрепанными светлыми волосами, мужчина, и Юля второй раз подивилась этому неожиданному сочетанию белых волос на голове и темных выразительных бровей и глаз. А эти красные губы! Они просто сводили ее с ума.
Она вышла оттуда сама не своя. Спустилась на второй этаж, переоделась и вскоре уже стояла внизу, в холле, и разговаривала с Аликом Аржанухиным.
– Номер 302. Кто там живет?
– Сейчас посмотрим… – Алик пружинящей походкой приблизился к окошку администратора и, поговорив с ним, вернулся к Юле.
– Этот номер оплачен на месяц вперед Садовниковой Ларисой Львовной.
– Кем-кем? Садовниковой? – Юля не верила своим ушам. Да и Аржанухин, видимо, ничего не знал про Лору и ее смерть.
– Я же ясно выразился – Садовникова Лариса Львовна.