Агапкин устал успокаивать ее. От валериановых капель она отказалась. Он исчерпал все возможные утешительные доводы и повторял в десятый раз, что на местах должна быть своя охрана. Районные комиссары обязаны предоставить. Владимира Ильича встретят, и на Хлебной бирже, и на заводе Михельсона.
– Кто встретит?! Все митинги на сегодня отменены! Никого не ждут, тем более его, Володю! Нормальному человеку может в голову прийти, что товарищ Ленин в такой опасный момент вообще без охраны разъезжает по митингам?
– У Гиля наган, он стреляет неплохо.
– Степа Гиль всего лишь шофер! Он хороший, добрый человек, Володе предан безгранично, однако трусоват и такой тугодум, знаете ли.
Федор не успел ничего ответить. Внизу, под окном, послышался звук мотора. Мария Ильинична перевесилась через подоконник.
– Да! Это он!
Автомобиль стоял у подъезда. В свете фар Федор увидел несколько силуэтов, они вошли и стали подниматься по лестнице. Мария Ильинична побежала вниз, к ним навстречу, Агапкин следом за ней.
– Не надо, я сам. Только пиджак помогите снять, мне так легче будет идти.
Снизу, через три пролета, голос вождя звучал гулко и отчетливо. Провожатые топали молча.
– Володя, что? – крикнула Мария Ильинична.
Вождь был бледен. Жилет расстегнут. Галстук съехал набок. Два незнакомых мрачных молодца поддерживали его под руки, Гиль шел позади, нес пиджак, бережно, как младенца.
– Маняша, не кричи, ранен легко, в руку, – произнес Ильич и тихо, печально вздохнул: – Это товарищи из завкома. Федор, помогите мне. Маняша, иди, приготовь постель. Товарищи, спасибо за помощь. Вы свободны.
Он довольно крепко держался на ногах, остаток пути, последний лестничный пролет, Агапкин лишь слегка поддерживал его под правый локоть. Товарищи молча затопали вниз.
– Левая рука, – прошептал он Федору на ухо, – очень больно.
– Три выстрела было, Владимир Ильич шел к машине, и вдруг пах, пах, Владимир Ильич упал, я к нему… – стал быстро, возбужденно рассказывать Гиль.
– Степан, не болтайте, – перебил его Ленин, – звоните Бончу, потом идите к воротам, встречайте Надежду Константиновну. Подготовьте, скажите, раны легкие, жить буду, а то, чего доброго, хлопнется в обморок. Да что вы вцепились в пиджак, бросьте его к черту.
Гиль убежал. Марию Ильиничну вождь выставил из спальни, сел на кровать, стал кряхтя раздеваться.
– Федя, закрой дверь. Времени мало, сейчас сюда набежит тьма народу, докторишки. Слушай меня внимательно. Два ранения, оба слепые, но пули вытащить пока нельзя. Там какая-то ерунда получилась с револьвером, с наганом, маузером, черт знает, не помню. Потеряли его, умственные недоноски, потеряли в суматохе. Поэтому пули пока пусть сидят!
– Какие пули, Владимир Ильич? – изумленно прошептал Федор. – Куда вы ранены? Что все-таки случилось?
– Покушение случилось, вот что. Стреляли в меня. Стреляли. Я упал. Две пули. Одна вот тут, справа, в шее. Ну, помнишь, мы говорили? Счастливый ход пули! Вторая, допустим, в левом плече. Черт, как больно. Что там, посмотри!
ebooksa